Просмотр

Материал информационного ресурса НКК "Красная Застава"

[[Категория:О_будущем_и_настоящем._Короткие_рассказы_современных_авторов]]
== Везде и Всегда ==
Иван Соболев

Костер, издали похожий на крупную низкую звезду, неровно горел во мраке южной ночи. Всполохи его пламени, пригибаемого к земле горячим степным ветром, изредка выхватывали из темноты то закопченный котелок с остывшим уже чаем, то округлый силуэт прочной горной палатки, то корявые сухие ветки росшего неподалеку кустарника.

У костра коротали ночь двое. Один сидел, откинувшись спиной на прислоненный к одинокому дубу рюкзак. Борясь со сном, он изредка вскидывал упадавшую на грудь голову и напряженно всматривался куда-то в звездную сыпь небосвода. Рядом на расстеленной плащ-палатке лежал второй. Спал он очень чутко, от любого подозрительного шороха открывая глаза и напрягаясь, - выработанная в армии привычка не оставляла его даже по прошествии нескольких лет.

В ночной степи под мерцающим сиянием звезд и галактик они казались сейчас единственными живыми существами во всем окружающем пространстве.

Альтаир приходил сюда уже в пятый раз. Пятый отпуск подряд проводил он в этих краях, в одном из самых загадочных мест огромной страны, а может быть, и всего континента. Ореол загадочности витал здесь везде. Над белеющими среди низких трав бараньими черепами, под которыми порой прятались от палящего солнца серые степные гадюки. Над руинами деревень, когда-то поспешно оставленных жителями по не понятной никому причине. Над обожженными многочисленными шаровыми молниями ветвями деревьев, покрывавших склон одной из сопок. Над обвалившимися входами в древние подземелья, построенные невесть когда неведомо какой цивилизацией. Наконец, над этим полем, где уже много раз местные жители наблюдали неизвестные летательные аппараты. И не только в небе...

Места трех предыдущих посадок можно было обнаружить без труда - на фоне распаханной и уже успевшей прорасти пшеницей степи четко выделялись заросшие густым кустарником треугольные участки. Их не смогли обработать уже в первую пахоту - моторы тракторов глохли при приближении к ним, трактористы жаловались на неприятную тяжесть во всем теле, а у некоторых сбоило сердце. И с тех пор каждую весну колхозные "Кировцы" обходили эти треугольники стороной - селяне не рисковали связываться с явлением, природа которого была неизвестна, пожалуй, никому на планете.

Модные в столице разговоры о "неопознанных объектах" и "аномальных зонах" здесь были полностью лишены всякой сенсационности - местные жители просто знали, что ЭТО существует. Здесь, рядом, по соседству с ними. Несколько любительских экспедиций ясности не внесли - не обладая подробной, достоверной информацией, основываясь на своих личных взглядах на картину мира, их участники выдвигали несметное количество версий, соревновавшихся между собой в нелепости и противоречивших одна другой. Наверное, так же первобытные люди пытались объяснить, отчего сверкает молния и грохочет гром.

Единодушие наблюдалось лишь в одном - в предположении, что мощные двигательные установки чужого звездолета оставили после его визита какие-то вторичные поля, влияющие на нервную деятельность человека и даже сбивавшие зажигание в двигателях внутреннего сгорания. И, возможно, поэтому капитаны галактических каравелл выбирали для посадки именно тот участок степи - наиболее удаленный от расположенного рядом Города и всех окрестных поселков, лежащий в стороне даже от проезжих грунтовых дорог.

Альтаир бывал здесь ранее в составе таких экспедиций. На сей раз он пришел сюда только с одним своим другом. Не желал собирать большое число людей, разноголосица чьих мнений могла помешать в самый ответственный момент. Давняя мысль не давала ему покоя. И, приезжая сюда, он надеялся либо подтвердить ее, либо опровергнуть.

Было еще одно обстоятельство, которое так или иначе оставляло свой след в восприятии наблюдавшихся явлений. За степью находился Город, а в нем - Объект, возведенный еще во времена Державы. Когда-то само его существование было покрыто мраком секретности. Ныне о нем знали все - времена изменились.

Держава разрушилась, вернее, ей помогли разрушиться несколько лет назад. Сотни подобных объектов тогда просто прекратили свое существование. А этот, на удивление окрестным обывателям, продолжал работу -- проектировал, строил, испытывал, вел научные исследования. И подходы к нему с земли по-прежнему охранял спецназ, а с воздуха - истребители. Вот только служил он теперь совсем другой стране.

Многие связывали явления, происходившие в степи, именно с деятельностью Объекта. Альтаир всегда выслушивал подобные версии с неизменной улыбкой. Как могли люди, вроде бы умные, серьезные с виду, не понимать, что, обладай Держава в свое время подобной техникой,- большинство конфликтов второй половины ушедшего века, а возможно, и само великое холодное противостояние завершилось бы совсем по-другому? Нет, Объект здесь ни при чем.

С такой же усмешкой встречал Альтаир и многочисленные рассказы об инопланетных страшилищах, которые похищали людей, насильно вживляли им различные имплантанты, забирали сперму якобы для улучшения своего генофонда и пророчили разнообразные напасти, если планета не обретет веру в "истинного бога" или не сделает что-нибудь еще. Впрочем, появлению подобных мыслей сейчас удивляться не приходилось: потеряв за несколько лет наступившего безвременья веру в себя, да и саму цель своей жизни, люди теперь ожидали от окружающего мира только агрессивных проявлений.

Но корабли прилетали. И - он был уверен в этом - управлялись разумными существами. Существами, гораздо более близкими современным людям, чем те сейчас могли себе представить. И в то же время - безмерно далекими. Причем отдаленность эта измерялась не только парсеками и веками.

Альтаир снова вспомнил три основные посылки учения о Разуме, сформулированные несколько десятилетий назад великим писателем, мыслителем и ученым Державы в созданных им фантастических романах.

Первая посылка говорила о множественности обитаемых миров во Вселенной. Когда-то она подвергалась сильнейшей критике со стороны ортодоксов. Сейчас с этим уже мало кто спорил.

Суть второй заключалась в том, что процесс эволюции жизни на разных планетах, в разных природных условиях может идти разными путями. И потому жизнь эта возможна в самых причудливых формах, в том виде, в каком они не противоречат законам физики. Но существо РАЗУМНОЕ, вершина эволюции, в силу тех же законов обязательно будет иметь наиболее энергетически выгодную, совершенную и целесообразную для такого существа форму - гуманоидальную. Это положение признавалось в качестве гипотезы, однако однозначно доказать либо опровергнуть ее пока возможным не представлялось.

И наконец, третья посылка. О которой даже упоминать сейчас без риска быть осмеянным и осужденным можно было только в кругу давних проверенных друзей.

В ней говорилось о том, что само общество разумных существ, способное освоить межзвездные, тем более межгалактические перелеты, должно быть принципиально иным, нежели традиционные земные. Слишком много проблем стоит на пути освоения вселенских пространств. Слишком большие затраты средств, сил, ума и времени требуются для их решения. И экономика, основанная на принуждении или соперничестве, решить эту задачу просто не в состоянии. Она под силу только объединенной цивилизации, переросшей войны и конкуренцию, высвободившей огромные запасы энергии, уходящей в эти "черные дыры". Обществу, в котором деятельность, нацеленная прежде всего на выживание и потому ВСЕГДА представляющая собой лишь хорошо закамуфлированную форму рабства - труд, - исчезает, уступая место ТВОРЧЕСТВУ.

Когда уровень техники и технологий дает Человеку возможность полностью удовлетворять свои основные потребности, не прибегая при этом к эксплуатации другого Человека.

Когда работа, созидательная деятельность для разумного существа становится смыслом жизни, а не ярмом, которое надо тянуть ради обеспечения собственного существования.

Когда изобилие энергии позволяет осуществлять самые грандиозные проекты познания Мира.

Когда отношения между людьми освобождаются от взаиморасчета и ханжества, обретая подлинную чистоту.

Когда Человек по-настоящему обретает Мечту.

Именно в попытке создать такое общество и возникла Держава. Она погибла - отчасти ввиду внутренних противоречий, отчасти из-за козней врагов. Но в других мирах такая попытка могла закончиться успехом. Косвенным подтверждением того были наблюдения аппаратов, явно превосходивших по своим возможностям всё, что было когда-либо создано на Земле.

Альтаир понимал, что достоверно убедиться в этом можно будет только при непосредственном контакте.

Но он ЗНАЛ, что на этих кораблях прилетают ЛЮДИ. Он ждал их. Уже пятое лето. На этом самом месте.

- Ты бы поспал, - нарушил молчание второй, - а я пока понаблюдаю, если хочешь.

- Нет, Байкер, спасибо, отосплюсь днем. Ночью я обязан бодрствовать. Лучше возьми мою плащ-палатку и отдохни сам. Если что - я тебя сразу разбужу.

- Ну, как знаешь. Тогда спокойного тебе дежурства.

Байкер отвязал от рюкзака бурый брезентовый сверток, расстелил его на земле, еще хранившей тепло дневного зноя, и через минуту басовитое, мощное дыхание бывшего десантника слилось с тихим потрескиванием дубовых веток в костре.

Альтаир откинулся спиной на рюкзак, размял затекшие ноги и снова погрузился в раздумья.

Ему было о чем задуматься в подобные минуты. На горизонте маячило тридцатилетие. По своему опыту общения с людьми он знал, что это тот рубеж, за которым поддерживать неувядающим стремление к новым свершениям будет все сложней и сложней. Многие его товарищи по прежним походам и экспедициям уже "сломались" - обзавелись семьями, детьми, машинами и за пределы автострады, кольцом окружающей Столицу, выбирались теперь разве что на дачи или пикники. Как будто не с ними он когда-то пережидал грозы у берегов таежных озер, крепил страховку на скалах, мчался на горных лыжах по сверкающим склонам, поднимал из болот и хоронил на воинских мемориалах останки солдат, погибших за независимость Державы в Великую войну...

Альтаир пока держался.

Некоторые из его "остепенившихся" знакомых считали, что он просто стремится убежать от себя. Как часто приходилось ему слышать в разных вариациях одно и то же: "Пойми, ты уже не школьник. Детство давно осталось позади, скоро и юность закончится - пора вступать в зрелую жизнь. Тебе следует научиться жить ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС, как все повзрослевшие вместе с тобою сверстники. Не убегать в походы, а построить, наконец, свой очаг, найти свою радость в настоящем времени, рядом с собой".

Альтаир никогда не отвечал вслух на это пожелание, на таившийся за внешне вполне правильными словами подспудный вопрос: "Зачем тебе все это?". Не отвечал именно потому, что знал ответ. Воспитанный в детстве на лучших книгах, фильмах и песнях Державы, самое светлое время человеческой жизни - юность - он встретил даже не в другой стране, а в другом мире, где властвовали совсем иные законы. Ему, жаждавшему беспокойной, бурлящей жизни, мечтавшему служить людям, Родине и науке, "новое" общество предложило в корне иную систему ценностей, которую он принять не мог.

И реки, и горы, и поиск, и многое другое - это была его война. Каждые выходные, каждое лето он добровольцем уходил на свой фронт. Проходил по утреннему городу в потертом камуфляже, с рюкзаком вместо вещмешка, сжимая в руках взамен автомата весло, ледоруб, металлоискатель или гитару. Уходил на бой с пресыщенностью и успокоенностью, прагматизмом и сиюминутностью, примитивизмом и упрощенностью, под ударами которых десятилетие назад рухнула Держава и до сей поры продолжали гибнуть друзья. Уходил потому, что не мог смириться с повседневной жизнью, протекавшей исключительно "здесь" и только "сейчас".

Здесь и сейчас... Тогда зачем вообще существует Мечта? Ведь добиться относительного комфорта и благополучия, пусть и ценой определенных усилий, можно в любом месте и в любую эпоху. Тем более в Столице. Тем более теперь, когда не существует больше никаких идейных или моральных ограничений, и можно особо не беспокоиться об оценке своих помыслов и поступков окружающими. Это не то трудное счастье, которое было находкой для предыдущих поколений. Чтобы "осчастливить" себя сейчас, не надо мчаться за тридевять земель, подниматься в горы или уноситься в небо. Всё примитивно и просто.

Здесь и сейчас... Альтаир вспоминал инженеров и ученых Державы, пытавшихся осуществить прорыв в Неведомое и часто плативших за это своим личным счастьем, а порой и жизнью. Нынче эти люди оказались ненужными именно потому, что их работа выходила далеко за рамки сегодняшних потребностей - они жили Будущим. Пришедшие им на смену молодые прагматики усвоили новую истину: только та проблема стоит внимания, решение которой может принести быстрый доход при минимальном приложении усилий. Больше всего от такого подхода пострадала космонавтика - самая сильная и давняя любовь Альтаира. Разговоры об орбитальных поселениях и планетных базах еще велись, но оказаться в планах с трудом выживших КБ и заводов эти проекты шансов не имели. "У нас демократия, можете ГОВОРИТЬ о своих звездолетах сколько угодно, пока денег не просите".

Здесь и сейчас... Его часто упрекали не только в мечтательности, но и в слишком трепетном отношении к своему прошлому. Да, в его жизни было много ярких событий, о которых он с неподдельной теплотой вспоминал и рассказывал. Тем более что некоторые из них продолжали влиять на его мысли и поступки даже по прошествии долгого времени.

Вот уже больше десяти лет прошло с той смены в большом детском лагере, расположенном у подножия гор на берегу теплого южного моря. Он был тогда вожатым в отряде, носившем имя самой яркой звезды в созвездии Орла. Дни смены промчались, словно идущий по орбите спутник. Слезы расставания, пролитые в последнюю ночь, быстро высохли на прибрежной гальке. А имя его отряда осталось жить, перейдя в прозвище, которое сопровождало его все последующие годы и, наверное, будет сопровождать всю оставшуюся жизнь. И не только сопровождать, но и требовать себя оправдывать.

Альтаир знал все коварство, жестокость и беспощадность своего врага. Он понимал, что нельзя позволить ему ни на малую толику завладеть мыслями и желаниями, нельзя дать ему войти в душу под любым предлогом и в любом обличий, нельзя дать себя успокоить.

И потому, даже когда не удавалось найти попутчиков, он в одиночку покидал Столицу, уезжал на один из дальних полустанков, надевал снаряжение и растворялся в лесной глухомани, чтобы через сутки, а то и двое выйти из нее где-нибудь километров за семьдесят. В дождь, в снег, в жару - значения не имело.

И потому он знал, что даже если рядом не останется ни одного соратника, он будет продолжать свою войну с самым коварным в истории врагом.

Ради самого себя, своих идеалов, своей совести.

Ради памяти того лагеря - общедержавного символа Дружбы, Счастья, Мечты и Романтики, превращенного после гибели Державы в обычный приморский санаторий.

Ради общества, которое когда-нибудь пошлет свои корабли к звезде, с чьим именем были связаны лучшие дни его студенческих лет.

Ради Будущего.

Он потом так и не смог вспомнить, как ЭТО произошло. Очевидно, дневная усталость все же взяла свое, незаметно погрузив его к середине ночи в сладкую полудрему. И он не увидел и не услышал - каким-то неведомым образом почувствовал приближение ЭТОГО. Словно кто-то неведомый передал ему прямо в головной мозг, минуя все органы чувств, приказание открыть глаза и осмотреться вокруг.

Альтаир вздрогнул, приготовившись вскочить или отпрыгнуть в сторону, - такое у него уже было. Три года назад, в горах. Когда ему вдруг необъяснимо сильно захотелось выйти из палатки вслед за своим курящим товарищем. И тот даже не успел докурить сигарету, как пустая палатка была сметена сорвавшимся сверху валуном. С той поры всякий раз, когда появлялось необъяснимое и нелогичное в контексте момента желание, Альтаир прежде всего начинал искать вокруг себя возможную опасность.

Ветер задул с новой силой. Вереницы искр, вырванные из мечущегося под его ударами пламени костра, закручивая причудливые спирали, полетели прочь, в ночную степь. "Не поджечь бы траву", - подумал Альтаир, провожая их взглядом. И тут заметил: три ярких точки ровно и уверенно двигались против потока искр, против ветра.

Альтаир протер глаза - нет, это не обман, не "глюк", вызванный утомлением. Мгновение спустя он осознал, что наступил Момент Истины. Случилось именно то, за чем он приезжал сюда и что так желал увидеть все последние годы.

Это был классический, описанный во многих сообщениях "трехзвездник", наблюдавшийся неоднократно в самых разных областях планеты. На фоне ночного неба обычно выделялись три огня, расположенные в вершинах равностороннего треугольника. И лишь очень острый глаз мог заметить контуры темного корпуса, сливавшегося с окружающим пространством. Огни приближались, и уже через несколько секунд Альтаиру казалось, что он различает не только пологие обводы пришельца, но даже мелкие огоньки, словно цепочка иллюминаторов протянувшиеся вдоль его бортов, от носа к корме.

Застыв, как завороженный, Альтаир не сводил взгляда с проплывавшего мимо аппарата. Вот оно рядом, уже у дальнего края поля - материальное воплощение его мыслей и догадок, стремительной формы и выверенных пропорций порождение чужого мира. Нет, почему чужого? Где-то в глубинах НАШЕЙ галактики, такими же, как и МЫ, существами было создано это рукотворное чудо, побеждающее Пространство и Время, обгоняющее свет и несущее сквозь глубины Вселенной весть о торжестве и могуществе свободного Разума. Нет, это не чужой, это НАШ звездолет!

Альтаир осторожно, словно загипнотизированный, встал. Медленно вначале, но с каждой секундой все быстрей и решительней, повинуясь какому-то неподконтрольному желанию, он двинулся к месту предполагаемой посадки.

- Справа по курсу обнаружен источник теплового излучения.

Уровень интенсивности и спектрально-частотные характеристики соответствуют древнему источнику энергии - реакции горения органического материала природного происхождения.

Рядом наблюдаю двух разумных существ, одно из них движется по направлению к нам.

- Вижу. Будь осторожен, стажер: если оно попадет в зону высоких темпоральных градиентов наших двигателей, мы убьем его.

- Понимаю. И еще -сканер зафиксировал взлет двух скоростных летательных аппаратов. Следуют курсом перехвата.

Орлиный профиль капитана звездного флота склонился над монитором.

- Эти? Они нам не страшны. Однако на сей раз нас решили встретить... Придется доложить Совету, что в этом районе впредь целесообразно использовать "клиперы-невидимки".

- Но не можем же мы сейчас отказаться от выполнения поставленной Советом задачи?

- Конечно, не можем. Давай попробуем высадиться на горном плато к юго-востоку отсюда. Прежние экспедиции докладывали о нем, как о необычайно удобном для работы месте.

Легкая тень бесшумно скользнула по земле почти у самых ног Альтаира и плавно отклонилась в сторону - громада звездного корабля начала вновь набирать высоту.

Похоже, бессознательное начало взяло сегодня реванш за все предыдущие годы, когда только осторожный разум спасал Альтаира во многих опасных ситуациях. Он уже не шел - бежал, мчался вдогонку за плывущим над степью аппаратом. Глаза, еще не привыкшие к темноте, не замечали препятствий. И вот на очередном прыжке он уже не ощутил под собой твердой поверхности и полетел вниз, раздирая камуфляж о сухие корявые ветки, инстинктивно закрывая лицо от их хлестких ударов...

Теперь он не мог не то чтобы бежать - даже легкое шевеление поврежденной ногой отзывалось пронизывающей болью, казалось, во всем теле. Он лежал на склоне балки, вцепившись пальцами рук в колючие и жесткие стебли, лежал на жирной теплой земле и смотрел, как во тьме все уменьшалась в размерах ярко сияющая звездочка. Уходила прямо из рук, растворялась в безбрежной Вселенной его Мечта, то, чем он жил несколько последних лет.

И в этот момент точно гигантским хлыстом ударило по звездному куполу, раскололо на тысячи кусков, с грохотом обрушило на землю. Над головой Альтаира пронеслись истребители противовоздушной обороны Объекта.

"Летите, голуби, летите! - подумал он с улыбкой. - Для этой штуки, способной к межзвездным перелетам, все ваши ракеты не опаснее комариного укуса. И на вашу бесполезную атаку даже не последует ответа, как не отвечает уважающий себя мастер-рукопашник на "наезды" зарвавшегося подростка. Неужели до сих пор вы, вернее, те, кто поставлен над вами, не поняли: не им тягаться с техническим и, главное, нравственным потенциалом Общества Положительного Гуманизма? Даже если на крыльях ваших машин еще остались не закрашенными алые звезды военно-воздушных сил Державы..."

- Да, таких приключений со мной после армии не случалось!

Аккуратно, стараясь лишним движением не потревожить шинированную ногу товарища, Байкер помог Альтаиру сесть на траву, стер со лба крупные капли пота и тяжело опустился рядом.

- Байкер, мы идем уже третий час, практически без остановок. Тебе следовало бы отдохнуть...

- Ну уж нет! Сейчас здесь хоть немного прохладно, а через пару часов просто невыносимо станет. Ничего, до дороги я тебя дотащу, тут всего-то километра три осталось, а там к Городу уже машины пойдут.

Он достал из-за пазухи голубой берет, с которым не расставался с самого "дембеля", привычным движением надел его на голову.

- Никто, кроме нас! Гвардия не отступает!

Альтаир благодарно улыбнулся, осторожно, опираясь на руку товарища, поднялся. Байкер вскинул его себе на спину и сделал очередной шаг в ту сторону, где из-за сгорбившихся сопок уже показался в чистом рассветном небе ярко-алый край солнечного диска.

Предыстория любой цивилизации есть сплошная череда проявлений необходимости.

Необходимость с примитивным оружием идти охотиться на крупного и сильного зверя, напрягать все силы для того, чтобы выжить в беспощадной среде дикой природы.

Необходимость под свистящим бичом надсмотрщика примитивными орудиями труда создавать материальные основы цивилизации.

Необходимость ради обеспечения своего существования заниматься скучной, отупляющей, неинтересной, но относительно прибыльной работой, принося ей в жертву подчас всего себя, свои мысли, свой внутренний мир.

Необходимость тысячи раз самыми разными способами пытаться преодолеть ненавистные порядки, вырваться быстрее вперед - и тысячи же раз убеждаться, что не бывать лету раньше зимы: каждый из этапов развития цивилизации должен быть пройден полностью, от начала до своего логического завершения.

Но, рано или поздно, обязательно наступает момент, когда вслед за каравеллами Колумба, отправившимися навстречу Неведомому лишь в поисках богатств и выгоды, в океаны выходит "Фрам" Нансена с начертанной на парусах великой идеей бескорыстного научного и человеческого подвига.

И желание движения вперед, жажда новых открытий и свершений захватывает все мироощущение Человека, делая его в тысячу раз могущественней, не давая его мыслям и чувствам остановиться на сиюминутном, приземленном "здесь и сейчас".

И тогда кончается предыстория и начинается настоящая История цивилизации, ее Звездный путь, и в переносном, и в самом прямом смысле. Путь Свободы, Мысли, Мечты, Разума, Познания, Гуманизма.

Единственный путь, достойный разумного существа.

Единственный путь, дающий цивилизации возможность выжить и стать еще одним форпостом Разума на просторах Вселенной.

Единственный путь, позволяющий преодолеть пропасть Пространства и Времени, разделяющую обитаемые миры.

Так было, так есть, так будет!

ВЕЗДЕ И ВСЕГДА!

Источник: Техника-молодёжи. 2000. No 3. http://noogen.2084.ru/razum.htm
Возврат к странице Везде и Всегда.
Источник — «http://krasnaya-zastava.ru/wiki/index.php/%D0%92%D0%B5%D0%B7%D0%B4%D0%B5_%D0%B8_%D0%92%D1%81%D0%B5%D0%B3%D0%B4%D0%B0»