Просмотр

Материал информационного ресурса НКК "Красная Застава"

   [[Категория:Библиотека]][[Категория:О будущем и настоящем. Короткие рассказы современных авторов]] ПРЕКРАСНОЕ ДАЛЁКО.                                      Дмитрий Санин
       ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ГОСТЬ. 
       
       Он бежал и думал о том, что делать, если надо<br> платить за билет, а он даже<br> не знает, какие будут деньги. Одна надежда, что через<br> сто лет не будут брать деньги за проезд в автобусах.<br> <br> 

    Кир Булычев. "100 лет тому вперёд"<br> 
       
       
       1. 
       Надпись на дверях, варварски намалёванная автокраской,<br>  обжигала девственным встревоженным кретинизмом:<br> <br> 

    "ГОЛОСУЙ ЗА СПС! НЕ БУДЬ ЗОМБИ!"<br> 
       Неровные серебристые буквы - кричащие и большие, как недоуменные слёзы <br> облапошенного... Николай брезгливо дёрнул щекой. Поймать бы такого, <br> гадящего на стенах - и самого разрисовать, от морды до кроссовочек... Надпись <br> развалилась надвое, половинки разъехались в разные стороны, и он вышел на пустынный ночной перрон. <br> 
       Двери сзади с грохотом захлопнулись. Электричка коротко свистнула и со <br> звериным воем унеслась в темноту. В бледноватом майском небе замерцали <br> неяркие звёзды. Николай нашарил в сумке пиво, и с хрустом вскрыл. Из тепловатой банки рванулась пена. <br> <br> 
       "С-сучка..." - с вялым отвращением зашипел Николай, отпрыгивая от обильно<br>  хлещущей пены. Он отряхнул пальцы брезгливо вытянутых рук, <br> отхлебнул, и быстро пошёл в сторону метро. Рослый и ширококостый, он шагал <br> размашисто и легко, бесшумной походкой бывшего борца-полутяжа, упрямо набычив <br> круглую голову. Его силуэт, мелькающий в скупом свете редких фонарей, <br> стремительно удалялся по дорожке. <br> <br> 
       ...Он шёл домой, а дома его больше никто не ждал. Вчера, наконец, <br> объяснились с Татьяной - и разбежались. "Сучка..." - снова с вялым отвращением<br>  скривился Николай, вдруг вспомнив до смерти обрыднувшую блузку <br> Татьяны. Белую офисную блузку (в которой она родилась, наверное) - <br> вечно-стерильную, как её хозяйка... Работа - для продвижения вперёд, фитнесс -<br>  для формы, здравствуй-милый-котик-баюн - для личной жизни, лёгкий ужин <br> без жиров - для фитнесса, душ - для снятия напряжений, дезодорант и зубная <br> паста - для свежести, презерватив - для безопасности... Потом опять душ - <br> для очищения, а напоследок "Космополитан" или Мураками - для <br> интеллектуальности и духовности... Пластиковая девушка. Одноразовый романчик. <br> <br> 
       В аллее темнота совсем сгустилась, одуряюще пахло черёмухой. Звёзды в <br> небе посылали друг другу морзянку загадочных сигналов - но Николай давно <br> был безразличен к межзвёздным сигналам. Он равнодушно шёл, не <br> останавливаясь - туда, где вдалеке приглушённо шумело Выборгское шоссе. <br> 
       Поглощённый мыслями, он не заметил, как по небу бесшумно, волной, <br> скользнула смутная тень. Потом ещё... Ещё, и ещё... Через некоторое время их <br> стало много; они колыхались и накатывали, как призрачный прибой... Николай <br> же спокойно шёл вперёд, не обращая внимания на происходящее над головой. <br> <br> 
       ...И даже когда он снимал с неё эту чёртову блузку - это было начисто <br> лишено всякой развратности, ради которой всё это... Просто гигиеническая <br> процедура, вроде вынимания и полоскания вставной челюсти. "Отсутствие <br> регулярного секса вредно для здоровья и самооценки" - наверное, так было <br> написано в её женских журналах... <br> <br> 
       "Сучка..." - в третий раз с неприязнью подумал Николай, отдирая от банки <br> прилипшие пальцы, и сделал глоток побольше, будто запил пилюлю. Только и <br> слышал от неё: "я хочу", "мне нравится", "мне приятно", "мне доставляет <br> удовольствие...", "я уважаю твою точку зрения..." - и никогда не слышал от <br> неё "мы" и "нам". Он снова хлебнул. Впереди уже был виден проспект <br> Просвещения, по Выборгскому шоссе метались взад-вперёд машины, на автосалонах<br>  неутомимо и настойчиво светились надписи Opel, Chevrolet, <br> Nissan. <br> <br> 
       А в зените, тем временем, уже безмолвно бушевал шторм. Шторм-призрак. <br> Носились волнистыми лентами бледные холодные сполохи, уже почти доставая до<br>  земли своими прозрачными щупальцами. Но Николай не смотрел на небо; а <br> если бы и посмотрел, то всё равно не увидел бы ничего - слишком уж ярко <br> горели рекламы... Да и что тут такого? Не такая и редкая вещь у нас. <br> Подумаешь - мощные выбросы в магнитосферу... <br> <br> 
       ...Никаких чувств у них не было. Она, правда, вчера распустила пузыри - <br> но это просто самолюбие, уязвлённое правдой... А Николаю вообще было на <br> удивление безразлично. До брезгливости - как к перемазанной жиром и <br> кетчупом одноразовой тарелке, когда она вываливается из переполненного мусорного<br>  ведра. До полного нежелания - никого и ничего. Просто шёл домой <br> (вернее, в свою съёмную квартирку) - с мерным равнодушием большого часового<br>  механизма - и накачивался на ходу безвкусным баночным пивом. <br> 
       "Не-ет, твоё это всё. Не твоё. Гуляй лучше сам по себе, Кот-Баюн..." <br> 
       На той стороне шоссе фосфоресцировала сине-зелёными огнями заправка, <br> похожая футуристической красотой на неземную драгоценность, или на космическую <br> станцию далёкого будущего. За заправкой высились ровные меловые утёсы <br> панельных домов. "А нажрусь-ка я дома, как следует..." - с некоторым оживлением <br> подумал Николай, и перебежал шоссе. <br> <br> 
       ...Возле заправки растерянно метался человек. Он торопливо перебегал от <br> одного конца тротуара к другому, вертелся, приседал и даже встал на урну, <br> пытаясь увидеть подальше. Забежал на заправку, заглянул в магазин - и как <br> ошпаренный, вылетел оттуда на тротуар, пробежал вперёд, потом обернулся, и <br> побежал к Николаю. Николай спокойно шёл, с любопытством наблюдая. Перед <br> въездом на заправку они поравнялись. Человек (оказалось, совсем молодой) <br> порывисто подбежал к Николаю, и остановился в паре метров, вытаращив глаза,<br>  освещённый сине-зелёным светом эмблемы Neste. <br> <br> 
       - Terve! - задыхаясь от бега, испуганно сказал он. - HyvДД iltaa! <br> 
       "А..." - сразу всё понял Николай. Он чуть не расхохотался. <br> 
       - Excuse me, s-sir, please could You tell where I am? I am... I am<br>  lost... <br> <br> 
       Николай, мысленно катаясь со смеху, участливо задрал брови. Жёлтые <br> кошачьи глаза его юмористически искрились в полутьме. Он сочувственно кивал, <br> глядя с высоты своего роста на потерявшегося финна, и собирал расползшиеся <br> по уголкам памяти остатки английских слов. Финну на вид было не больше лет <br> двадцати - двадцати двух. Понятное дело... <br> <br> 
       - Сорри, камрад, ай донт спик Инглиш гуд. Итс Озерки, - голос слегка <br> подвёл Николая и предательски дрогнул: смех, маскируемый вежливой улыбкой, едва <br> не прорвался наружу. - Андерстэнд? <br> 
       - Аазерки... - повторил финн, и ещё больше вытаращил глаза. <br> 
       Не верит?! Странный какой-то финн... <br> 
       И тут Николая вдруг как холодной водой окатило. Он подобрался, <br> посерьёзнел и мрачно выругал себя за ротозейство. Обычный же приём!.. <br> "Иностранец" или "глухонемой" спрашивает дорогу, а пока лопух старательно <br> размахивает руками, показывая - аккуратно вытаскивает кошелёк. Или кто-то <br> подкрадывается сзади, и... <br> 
       "Ах ты, паскуда..." - с омерзением подивился Николай, и незаметно закатал<br>  кулак. - "Как начнётся - рубану коротким в челюсть..." Он со злой <br> мечтательностью представил этот удар в деталях - от плеча, с проносом, с <br> выбиванием восхитительно чёткого стука об кость... За всех честных людей... Как бы невзначай, тихонько встал вполоборота, старательно храня на лице <br> доверчивое выражение. Вкрадчивые движения, круглая голова с треугольными ушами;<br>  плотный, как шерсть, блестящий ёжик волос; жёлтый пристальный огонёк<br>  в глазах - он был похож на огромного драчливого кота, вставшего на <br> дыбы. Лже-финн, тем временем, почуял неладное и робко отступил на шаг. <br> Николай быстро щупал вокруг краем зрения - старательно, будто на затылке глаза <br> выросли. Но на заправке не было шевелений, парень неловко топтался на <br> месте... <br> 
       Нет, померещилось... Не похож был этот парнишка на вора. Типичный финн: <br> дикое лицо иностранца, ударенного балалайкой при пересечении границы, и <br> оттого немного очумевшего. Крупная лохматая светлая голова, уши закрыты <br> волосами, нос картошкой, сам невысокий, одет неброско, в джинсу с <br> заплатками - но аккуратно и чистенько. Хипует, наверное - теперь у них это <br> модно... Взгляд умника. <br> 
       В круглых честных глазах финна плескалось горькое отчаяние. Как есть <br> финн!.. Николай отпустил плечо и снова вежливо улыбнулся. Однако, это было <br> действительно смешно... <br> 
       Сзади ослепительно полыхнула голубая ксеноновая молния, резко очертив их <br> длинные тени. Глухо бухая басами, на заправку лихо влетел белый <br>"мерседес"-купе и остановился возле колонки. Распахнулась дверца, в грохоте <br>клубной музыки оттуда резво вынырнуло существо с ногами кузнечика, шикарно <br>обтянутое белой сияющей кожей - при пушистом белоснежном воротнике, <br>светловолосое и золотисто-загорелое. Гордо подняв крошечную белокурую <br>головку с надутыми силиконовыми губками, существо проследовало танцующей <br>походкой платить, стуча тонкими белыми шпильками и перебив запахи бензина <br>своими приторными духами. 
<br>       - Озерки, Озерки. Выборг роад. - Николай, забавляясь, подмигнул <br>финну, очумело уставившемуся вслед дамочке, и стал сдержанно показывать <br>рукой: - Выборг, Хельсинки - зеа. Просвещения авеню. Сабвэй стэйшн. Метро. - <br>Он уже не мог удерживать улыбку в габаритах, соответствующих вежливости: рот <br>непроизвольно расползался всё шире и шире. Финн, кто его знает почему, дико <br>уставился на туфли Николая. - Но вы туда не попадёте, - Николай показал <br>запястье с часами. - Час ночи, закрыто. 
<br>       - Так Вы русский?! - вдруг с огромным облегчением выдохнул "финн", на <br>чистейшем русском языке. - А я уж думал, в Финляндию меня занесло... Это что <br>же, Выборг? - он неопределённо показал рукой вокруг, и оторвал, наконец, <br>взгляд от туфель Николая. Теперь он удивлённо смотрел Николаю в глаза, <br>хлопая короткими белёсыми ресницами. 
<br>       "Тьфу... Наш, значит", - Николай мгновенно потерял всякий интерес к <br>происходящему. Веселье тут же испарилось, как не бывало, вновь накатила <br>прежняя равнодушная брезгливость. - "Наклюкаться и уехать на другой конец <br>города. И думать, что попал в Финляндию. Тьфу." 
<br>       Парнишка тем временем заметно повеселел - известие о том, что он не в <br>Финляндии, подействовало на него ободряюще. 
<br>       "И чего я его за финна принял? Типичный же русак..." 
<br>       - Да нет, не Выборг, - Николай равнодушно отхлебнул из банки, <br>намереваясь уйти. - Питер. Просвещения. Но метро закрыто. 
<br>       У парнишки в глазах снова плеснулась паника. Он опять огляделся и <br>жалко улыбнулся. 
<br>       - Это вправду Просвещения? А с какого конца? 
<br>       "Идиотский вопрос..." 
<br>       - Вот видите, проспект Просвещения? - нетерпеливо сказал Николай. - <br>Это Выборгское шоссе. Там - метро "Просвещения", там - "Озерки". 
    <br>   Парнишка с размаху вцепился себе в шевелюру. 
<br>       - "Озерки"?! "Озерки" уже открыли? И "Просвещения"? 
       <br>- И не закрывали, - отрезвляюще-безжалостно напомнил Николай. - <br>Двадцать лет как. Вы пойдите, выпейте чаю, скушайте чего-нибудь в буфете на <br>заправке. Если что-то не так - "скорую" вызывайте. А я пойду, ладно? До <br>свидания. 
    <br>   Глаза у парнишки были как у потерявшейся собаки. Николай отвернулся и <br>быстро пошёл в сторону дома. 
    <br>   Сзади раздался топот. 
       <br>- Товарищ, подождите... 
<br>       Николай неприязненно обернулся. Вот прилип... 
<br>       - Помогите мне! Пожалуйста, товарищ... - парнишка тараторил отчаянным <br>голосом человека, которому действительно плохо и который отчаянно нуждается <br>в помощи. - Помогите... Я живу в Ленинграде, в 1985 году, я ничего не <br>понимаю... Я студент... Я не понимаю, где я, и как сюда попал... 
    <br>  Он трясущейся рукой совал Николаю студбилет. Старый советский <br>студбилет. 
       
<br><br>       2. 
       <br>Кухонный стол. Две тарелки щедро наваленных охотничьих колбасок, <br>зажаренных горящими в спирту. Четыре охлаждённые банки пива и пепельница. <br>Массивная литровка ржаной - если вдруг гость пожелает. По запотевшему боку <br>ползёт сложным зигзагом холодная капля... Студбилет на имя Андрея <br>Васильевича Ткаченко, тысяча девятьсот шестьдесят четвёртого года рождения, <br>студента третьего курса Политеха. Три мятых, забытого оливкового цвета, <br>рублика. Пятьдесят три копейки монетами (все не младше восемьдесят <br>четвёртого года - проверено). Единый проездной студенческий билет на май <br>восемьдесят пятого (как новенький). Чёрная пачка "Арктики" (цена шестьдесят <br>копеек). 
    <br>   Верить? Надо быть дураком, чтобы в это поверить. 
<br>       И надо быть полным дураком, чтобы пройти мимо... 
    <br>   Ох, дурак, дурак... 
<br>       Николай, стряхнув полночное оцепенение, с хрустом сковырнул кольцо <br>очередной банки пива, и аккуратно долил бокалы. 
    <br>   - Вкусное пиво, - Андрей отвлёкся от телевизора и с уважением <br>потрогал пальцем плотную шапку пены. - "Туборг"... Пена - пятак выдержит... 
    <br>   - Дерьмо, - Николай коротко поморщился. - Сильногазированная жидкость <br>с запахом пива. 
<br>       - Так вкусно же... - Андрей смущённо заёрзал и с удовольствием <br>понюхал бокал. - Люблю пиво. Такой чистый запах, без кислятины... 
<br>       - Давай... За тебя, путешественник во времени!.. 
<br>       Они негромко цокнули бокалами и отпили. Андрей неудобно сидел на <br>диване, на самом краешке, осторожно обхватив бокал руками. Парень - если всё <br>это правда - оказался молодцом; быстро оправился, не скулил, не ныл, маму не <br>звал... Растерян, конечно... А кто бы не растерялся, оказавшись вдруг в <br>будущем? За спиной Николая беззвучно мигал разными цветами телевизор, и <br>Андрей непроизвольно уставился в него, вытаращив свои светло-серые глаза. <br>"Сейчас рот откроет", - подумал Николай, и обернулся, неудобно выкрутив шею: <br>по телевизору гнали запись какого-то концерта. - "Ничего, ничего... Глазей в <br>ящик - а я пока за тобой понаблюдаю..." 
<br>       - Это что, Пугачиха?! - Андрей нервно прыснул. 
<br>       - Точно! Она самая... - Николай откинулся обратно в кресло. Он <br>привычно, тыльной стороной ладони, лениво помассировал голову, помогая <br>встречными движениями, отчего стал похож на кота, разложившегося в кресле и <br>педантично намывающего гостей. Острые прижатые уши довершали сходство - и <br>ещё глаза, горящие настороженным жёлтым огнём. - София Ротару, кстати, всё <br>такая же - ничуть не изменилась... 
<br>       "Что делать-то с тобой, путешественник?!" 
<br>       - Двадцать первый век... Плоский телевизор... Поразительно... А это <br>что, - Андрей нагнулся и постучал пальцем по подоконнику, - неужели <br>пластмасса?! 
<br>       Он во все глаза смотрел на пластиковый стеклопакет, а Николай <br>задумчиво рассматривал его сквозь бокал. А если всё-таки врёт? Втёрся в <br>доверие к ротозею, подсыпет клофелина, обчистит... А выглядит прилично - так <br>это главный капитал любого уважающего себя жулика... Николай снова потёр <br>голову. 
<br>       "Конечно, студбилет подделать можно. И рублики с монетками можно <br>подобрать..." Николай повертел в пальцах спичечный коробок - красный, с <br>клоуном в цилиндре, "цена 1 коп", и бросил на стол... Да, в жуликов поверить <br>гораздо проще, чем в провалы во времени. И всё же - он почему-то верил этому <br>пареньку... Хотел верить. 
<br>       "Дурак... Ой, дурак..." 
<br>       - Напрягись, вспомни. Давай рассуждать логически. Что-то же должно <br>было произойти - после чего ты оказался у нас? Заснул, упал, напился, нажал <br>кнопку... А? 
<br>       Андрей повесил голову, и так просидел несколько секунд. 
<br>       - Понимаешь, ничего такого не было, - подумав, твёрдо сказал он. - <br>Шёл, и вдруг... 
<br>       Тут заревела на разные голоса, затряслась мобила. Николай, <br>чертыхнувшись, полез в тесный карман джинсов: звонили с не определившегося <br>номера. 
<br>       - Да!.. - недовольно буркнул он в трубку. 
<br>       - Коля-а... - громко сказала трубка пьяным хриплым женским голосом. - <br>Коля-а, а я скуча-а-аю... 
<br>       - Кто это? - Николай отодвинул трубку подальше. 
<br>       В трубке сосредоточенно сопели. 
<br>       - Это - я... 
<br>       - Кто - "я"?! 
<br>       - Это я, Оль-га... - с чувством собственного достоинства ответил <br>пьяный голос. 
<br>       - Какая Ольга? Вы кому звоните? 
<br>       - Ой... Из-вините... - пьяный голос растаял. 
<br>       - Это что, радиотелефон?! - Андрей весь подался вперёд, даже руку <br>непроизвольно протянул, как ребёнок к игрушке. - С видеоэкраном?.. - он <br>смущённо убрал руку. 
<br>       Николай сердито посмотрел на мобилу. Поиграв кнопками, поставил <br>"Раммштайн" и дал телефон Андрею. 
<br>       - Это не видеофон. Так - картинки смотреть... 
<br>       Андрей зачарованно досмотрел клип до конца. В глазах его стояло <br>восхищение, словно живого Ленина увидел. Он с величайшей осторожностью, как <br>карту на карточный домик, положил телефон на стол. 
<br>       - Договаривай. Ты шёл - вдруг?.. 
<br>       - Понимаешь, я шёл - и вдруг сообразил, что не узнаю места вокруг. <br>Вывески кругом были иностранные... Почему иностранные, а, Николай? 
<br>       - Потому что Опель и Ниссан - иностранные автомобили, - невозмутимо <br>ответил Николай, и снова задумчиво выцелил Андрея через бокал, прикрыв глаз. <br>- А перед этим что было? 
<br>       - Ехал в трамвае. Вышел - темно... 
<br>       - А платил ты в трамвае как? Кондуктору - или всё ещё талоном? - <br>Николай лениво потягивал пиво, пристально глядя на Андрея из-под лениво <br>полузакрытых век. 
<br>       - У меня карточка... В трамвае я ехал один... 
<br>       - А перед трамваем? 
<br>       - Сел на Светлановской... Звонил из автомата... сокурснице. 
<br>       - Дозвонился? 
<br>       - Да... 
<br>       - Значит, что-то произошло в трамвае... Логично? 
<br>       "Что за чушь ты несёшь! Ничего не происходило ни в каком трамвае! <br>Просто этот клофелинщик парит тебе мозги!!!" Николай поставил бокал и <br>сердито потёр голову. 
<br>       - Логично... - подтвердил Андрей, почему-то виновато. 
    <br>   Повисла тяжёлая пауза, и стало слышно, на грани слуха, как где-то <br>далеко ночные идиоты хлопают фейерверком, а этажом выше проснулся соседский <br>кот, и старательно гремит пустой миской. 
<br>       - На плазменщика, говоришь, учишься? - Николай широко улыбнулся, и <br>долил Андрею пива. - Коллеги... Я - физфак заканчивал, тоже по плазме. У вас <br>лабораторные по преодолению критерия Лоусона уже были? - он снова цокнул <br>бокалом в бокал. - Ну, за дебаевский радиус! 
<br>       На лице Андрея отобразилось непонимание, плавно перешедшее в смятение <br>- которое, в свою очередь, сменилось восхищением. 
<br>       - У вас Лоусона уже на лабах достигают?! Чем?! На каких установках?!. 
<br>       Николай залпом выпил, внимательно посмотрел на Андрея, и виновато <br>улыбнулся: 
<br><br>       - Извини, Андрей, это была шутка... 
    <br>   (Непонимающее хлопанье глазами в ответ.) 
       <br>- Да пошутил я, пошутил, - заразительно засмеялся Николай, ставя <br>пустой бокал на стол. Он потянулся через стол и хлопнул растерявшегося <br>Андрея по плечу. 
<br>       "Итак, он - и вправду плазменщик... Такой не будет клофелинить, не та <br>порода..." 
<br>       Андрей ещё немного похлопал глазами, и неуверенно улыбнулся, за <br>компанию. 
<br>       - Ты меня проверяешь, да?.. 
<br>       Опять повисла тяжёлая пауза. 
<br>       И тут снова подпрыгнула, озарилась синим огнём, взорвалась ревущим <br>оркестром мобила. С танковым грохотом она медленно поползла по столу. Номер <br>опять не определился. 
<br>       - Да!!! - зарычал в трубку Николай. 
<br>       - Николай Иванович? - на этот раз говорил низкий мужской голос. Очень <br>вежливый, очень приветливый голос. 
<br>       - Да... 
<br>       - Я по поводу Вашего гостя. Не могли бы Вы... 
<br>       Голос говорил долго. Николай озадаченно слушал, скашивая глаза на <br>Андрея. 
<br>       - Да никаких проблем! - наконец, удивлённо пожал он большими плечами, <br>когда вежливый голос замолчал. - Легко!!! 
    <br>   Он со стуком выложил телефон на стол и, набычившись, задумчиво <br>уставился на Андрея. 
<br>       - Ну-ка, проверь ещё раз карманы и кошелёк. Нового - ничего не <br>появилось? 
<br>       Андрей, тоже удивлённо пожав плечами, снова достал потёртый бумажник <br>с адмиралтейским корабликом и надписью "Ленинград", и стал выгребать его <br>содержимое на стол - старые проездные, магазинные чеки... 
<br>       - Листовка какая-то... - он с недоумением развернул сложенный пополам <br>лист плотной глянцевой бумаги. 
<br>       На листе типографским способом было отпечатано: 
<br>       ДОРОГОЙ ДРУГ! ЕСЛИ ТЫ ЧИТАЕШЬ ЭТИ СТРОКИ, ЗНАЧИТ... 
<br>       
<br>       3. 
<br>       Коммунизм... Да, это был коммунизм. Тот самый, который нам обещали. <br>Огромный, как выставочный зал "Ленэкспо", универсам; циклопические стеллажи, <br>плотно заставленные тоннами товаров. Стеллажи образовывали настоящие улицы, <br>уходя вверх на высоту трёхэтажного дома. Бесшумные автопогрузчики, <br>блестящие, нарядно раскрашенные, сновали по улицам и перекрёсткам, спуская <br>товары покупателям. Громадные аквариумы сияли праздничной иллюминацией - там <br>плавали осетры и карпы, угрюмо ползали омары с заботливо замотанными <br>могучими клешнями, жались в углы длинноусые лангусты, громоздились друг на <br>дружку гигантские колючие камчатские крабы. На ледяных россыпях аппетитно <br>ждали угри, дорады и самые настоящие осьминоги; алели разделанные лоснящиеся <br>туши красной рыбы. Гигантские креветки, какие-то толстые кальмары <br>(каракатицы?), креветки помельче разных видов, какие-то незнакомые твари и <br>рыбы... Икра всех цветов и размеров, балыки, селёдки, анчоусы, рольмопсы, <br>нарезки... Какой-то молодой азиат в поварском колпаке (японец?!) ловко <br>крутил из риса и рыбы колобки и рулеты, укладывая их красивыми разноцветными <br>рядочками. Чудо-магазин. Город-магазин. Солнечный город... 
<br>       "Рехнуться можно - до чего интересно! Экскурсия... Не на Валаам, не <br>на Байкал, и даже не на Кубу - а в будущее! Подарок судьбы. Остались всего <br>сутки, и время безжалостно тикает... Надо успеть подглядеть всё. Надо <br>успеть... Чёрт, почему именно мне такая честь? И почему - "Федеральная <br>Служба Метрологии"?.. Кто они такие?" 
<br>       Андрей возбуждённо озирался в рыбном отделе. Николаю полчаса назад <br>позвонили на радиотелефон, и он умчался, велев Андрею не теряться - и брать <br>что понравится ("ничего, сожрём!"), только в пределах разумного. "Каждому по <br>потребностям?" - переспросил тогда Андрей, и Николай, набычившись и дёрнув <br>щекой, процедил что-то вроде "да, у каждого теперь потребности... мы тут все <br>исполины духа и корифеи..." Хороший оказался мужик - Николай; мир не без <br>добрых людей... Основательный и спокойный, как дубовый шкаф. 
<br>       "Что можно сделать? Как этим шансом воспользоваться?! Шанс - <br>бесценный, другого такого не будет... Просто любоваться магазинами - <br>интересно, но глупо... 
<br>       Подсмотреть тиражи лотерей? Фу, пошлость какая... 
<br>       Порыться в научных журналах, чтобы знать, куда копать? Но пока <br>овладеешь темой - её уже успеют сделать своим ходом... 
<br>       Интернет? Да, это великая вещь; но всё равно ничего не успеть, он у <br>нас уже на подходе... 
<br>       Найти родню? Нет, не надо... Мне запрещено искать самого себя - но и про <br>родню тоже не хочу ничего знать... Вдруг?.. Незнание Отмеренного Срока <br>делает нас практически бессмертными... 
<br>       Неужели - только глазеть? Неужели я неспособен на большее?!" 
    <br>   Андрей ухватил жестяную банку с красной икрой. Сто восемьдесят рублей <br>- это было, как объяснил Николай, примерно рубль восемьдесят на привычные <br>ему деньги. Очень недорогая у них тут красная икра. А доллар, получается - <br>двадцать три копейки, притом по-настоящему, меняй-не-хочу... Коммунизм. <br>Мясо, хлеб, молоко - примерно в одну цену... А водка, коньяк - вообще смешно <br>стоят... А СКОЛЬКО ТОВАРОВ!!! Воистину это коммунизм - капитализм просто не <br>может быть таким светлым будущим!.. Подумаешь - деньги и частная <br>собственность; главное ведь не шашечки - а ехать, верно? А с "ехать" - тут <br>как раз всё в порядке... Андрей за всю жизнь не видел столько видов колбасы, <br>сколько сортов одной только сырокопчёной висело и лежало в здешнем отделе... <br>И сколько импортного - куда там "Альбатросу"... Он взял другую банку с икрой <br>- почти точно такая же, она стоила почему-то сто сорок рублей. В соседнем <br>лотке лежали банки по двести - и снова почти такие же, как первая. Икра <br>красная, сорт первый... Андрей ничего не понимал. На всякий случай он выбрал <br>среднюю, за сто восемьдесят, и положил баночку в тележку. Однако, ноги уже <br>гудели, как после пары десятков обойдённых залов в Эрмитаже... И товары, <br>товары, товары; ряды бессчётных комбинаций товаров, по большей части <br>совершенно незнакомых, и непонятно, чем отличающихся друг от друга - от них <br>рябило в глазах, и зарождалось даже какое-то усталое отчаяние - от <br>невозможности во всём этом разобраться и перепробовать... 
<br>       "Жизнь здесь - хороша, спору нет. Мне нравится... Как всё <br>ошеломительно неожиданно повернулось - совсем не так, как мы видели... 
<br>       Как же мы спорили в общаге - до хрипоты, почти до мордобоя! А ведь <br>всё оказалось просто - нормальная жизнь, просто более достойная. Ведь это - <br>то, чего мы все хотели! И какая разница, как это называется, капитализм или <br>коммунизм - если важен результат? 
<br>       Кто работает - тот живёт хорошо! Вот взять Николая: простой человек, <br>не капиталист - но живёт так, что наш главный факультетский фарцовщик Шушара <br>повесился бы от зависти... Работает, свободен и независим - и неплохо <br>обеспечен. Никто его не обворовывает, не пьёт из него соки, как нам с <br>детства вдолбили. В жизни важнее всего - работа и люди. Всё остальное от <br>лукавого; правы были те, кто говорил, что у нас просто неэффективная <br>экономика, плюс абсолютно ложное понимание Запада, и в придачу дикое <br>небрежение людьми - и что надо перенимать мировой опыт, а не изобретать <br>велосипед... Люди работают, довольны и обеспечены - что ещё нужно? 
<br>       ...Но вот ведь загадка... Столкнулся с будущим - а моей профессии <br>здесь нет места... Наука остановилась, упёрлась в тупик. Мы ждали гораздо <br>большего - термояд, межпланетные полёты, роботы... Замиллиардолетие <br>какое-то, гомеостазис... 
<br>       Что же, выходит - зря я в физику пошёл?! И надо было идти по стопам <br>отца - в нефтянку? Нет! Нет, и ещё раз нет! Я очень уважаю отца, и его культ <br>профессиональной личности, и люблю его мазутно-индустриальный консерватизм, <br>плоды которого можно трогать пальцами... но физика выше нефтянки! Абсурд - <br>почему здесь строители и нефтяники на коне, а не физики? Ведь туда шли <br>троечники, те, кого никогда не взяли бы ни в физику, ни в математику, ни в <br>мед - шли, чтобы идти хоть куда-то... И вообще: кто здесь на коне - если <br>вдуматься? Люди профессии - или люди особого склада?.. Люди ума - или люди <br>чего? Почему троечники важнее умников? Может, они умнее в чём-то другом?" 
<br>       Да, люди... Люди здесь чем-то были похожи на иностранцев. Они <br>спокойно и уверенно выбирали товары, и держались как-то особенно, стильно. <br>Не было видно вездесущих ажиотажных бабулек, которые всегда первые в <br>очереди. Не было и авосек. Люди нарядные, все в фирменном. Плееры, <br>радиотелефоны, непринуждённые улыбки, кожа и элегантные оправы, разумные <br>ясные взгляды... Люди будущего. И эта нелепая мода - на странные туфли с <br>загнутыми носами, как у Николая... 
<br>       Какая-то эффектная яркая девица, не обращая внимания на Андрея, <br>качающейся походкой манекенщицы подкатила тележку, и стала задумчиво <br>перебирать баночки. У девицы был голый поджарый живот, в пупке - кошмар <br>какой! - блестела серьга. А джинсы были приталены столь низко, что открылись <br>подступы к таким местам... А может, уже даже и не подступы... У Андрея <br>закружилась голова. Ну и наряд... Девица же, нисколько не смущаясь, деловито <br>присела, широко разведя колени в стороны - отчего джинсы сзади съехали до <br>половины. И ямочки под гибкой блестящей талией, знаком качества... Андрей <br>смущённо закряхтел. 
<br>       - Ну, как ты тут без меня? - рот подошедшего Николая был растянут до <br>ушей. Он тоже весело косился на гладкие подробности присевшей девицы, и <br>глаза его светились жёлтым блудливым огнём кота, закладывающего петли вокруг <br>валерьянки. Потом он заглянул в тележку - и вдруг улыбка сползла с его лица. <br>- Ну ты, брат, и какашек набрал... - он взял в свою огромную пятерню пакет с <br>сосисками; жёлтый огонь в его глазах потускнел, стал озадаченным, даже <br>сочувственным. - Только не обижайся, ладно? Меа кульпа, забыл тебя <br>предупредить... 
<br>       Андрей покраснел - ему было неприятно, что он сделал какую-то <br>очевидную глупость. 
    <br>   - Почему - дерьма? "Молочные" - отличные сосиски... Зажрались вы тут, <br>посмотрю... 
<br>       - Понимаешь, - Николай откатил тележку, и, подмигнув, стал деловито, <br>охапками, разгружать её содержимое в ближайший холодильник, - в наше <br>интересное время девяносто пять процентов товара - это дерьмо, сделанное <br>говнюками из дерьма. Масса товаров просто опасны для здоровья. 
<br>       - Нитраты, что ли? - пробормотал шокированный Андрей. 
<br>       - Нитраты... - Николай недобро прищурился и агрессивно зашевелил <br>блестящей шерстью на голове; казалось, он собирается кому-то дать в глаз <br>своим здоровенным кулаком. - Тут не то что нитраты - тут такая изуверская <br>химия... Нам такое раньше и не снилось. Сейчас сосиски делаются из мясных <br>отходов, перемолотых сисек, писек, жил - и то, этого добра там меньше <br>двадцати процентов, а остальное соевый концентрат и химия. Притом что одни <br>"молочные" хотя бы похожи вкусом на старые добрые "молочные" - а остальные и <br>на вкус напоминают то дерьмо, из которого сделаны. Ты выбрал те, которые <br>похожи вкусом на дерьмо. 
<br>       Снова заорал телефон Николая. Звонил кто-то хорошо знакомый, и опять <br>по работе: говоря, Николай посмеивался, и беззлобно, доверительно матерился, <br>через каждое слово. 
<br>       - И что, в магазин такое допускают?.. - недоверчиво спросил Андрей, <br>когда Николай, довольно отдуваясь, убрал телефон. 
<br>       - А что делать? Другой жратвы у меня для вас нет, как говорится. 
<br>       - А рыба живая? Там, в аквариумах? Крабы, омары... 
<br>       - Дорого, - равнодушно пояснил Николай. - Это очень дорого. Кстати, <br>бывал я на садках, где сёмгу выращивают. Сыпят в эти садки специальный <br>комбикорм. Даже треска, которую ловят рядом с таким садком, имеет нарядное <br>ярко-красное мясо. А что в этом комбикорме помимо красителей, какие <br>антибиотики и гормоны - никто не знает. Жуём что дают... 
    <br>   Андрей снова обвёл город-магазин взглядом. Горела ясными чистыми <br>цветами подсветка, загадочно мерцали плоские экраны... Мысль о каких-то <br>опасных продуктах в этом сияющем раю XXI века казалась дикостью, <br>кощунством... Наверное, Николай - просто ворчун, обычное дело... 
<br>       - А как отличить нормальный товар от барахла?.. 
<br>       - А никак, Андрюха... Пробуешь одно - оно... Другое - опять оно... <br>Третье - вроде не совсем оно... Через полгода-год и эта марка - тоже идёт <br>вразнос и становится им... Так вот мы и живём - творим, выдумываем и <br>постоянно пробуем, всё новое и новое... Нам скучать некогда, у нас очень <br>сложная и насыщенная постоянным выбором жизнь. - Николай достал из тележки <br>бутылку коньяка. - Это вот - не коньяк... 
<br>       Андрей озадаченно смотрел на бутылку со знакомой наизусть этикеткой, <br>как на ребус "найди десять отличий", мучительно силясь разглядеть подвох. На <br>этикетке, как и положено, было написано "Коньяк" и стояло пять звёздочек. 
<br>       - Это - спирт с красителями. А более-менее нормальный пятилетний <br>коньяк стоит рублей четыреста - как минимум. И то сплошь подделки. 
<br>       Николай достал икру и скептически задрал бровь. 
<br>       - А икру, пожалуй, возьмём. Эта вроде ничего. 
<br>       Он снова ободряюще подмигнул и покатил тележку к мясным <br>холодильникам. 
<br>       Андрей потащился следом. Он потрогал уши - они пылали; второй раз уже <br>за время, проведённое в этом городе-магазине. В первый раз это случилось, <br>когда к нему подошла хорошенькая продавщица, в яркой кепке-бейсболке (10 <br>рублей у спекулянтов такая стоит, между прочим!), и запросто так предложила <br>попробовать копчёной колбасы. Колбаса была порезана маленькими кусочками и <br>разложена на подносе, в каждый кусочек была воткнута пластиковая шпажка - и <br>Андрей растерялся, не зная, сколько за это надо платить. Колбасы очень <br>хотелось; однако денег у него не было - и это было чертовски унизительно... <br>Тогда Андрей рассердился на настойчивую продавщицу, всё протягивавшую свой <br>поднос - ему показалось, что она нарочно издевается над безденежным <br>человеком. Он налился кровью, довольно грубо сказал "Извините! Я не хочу!", <br>и ретировался в другой отдел. 
<br>       Николай тем временем уже охотился за мясом. Вокруг ледника собрались <br>несколько желающих выбрать куски получше; хотя они держались корректно и <br>спокойно, между ними всё-таки ощущалось некое торопливое соперничество, <br>сдержанное вежливостью. Николай же, нисколько не церемонясь, ловко <br>выхватывал самые дальние упаковки, пользуясь преимуществом в росте и длине <br>рук. Глаза его сияли хищным азартом. Он был очень похож на кота, орудующего <br>в хозяйском холодильнике... 
<br>       "Подглядеть в научные журналы - не годится ещё и потому, что это <br>будет кража... Украсть чьё-то изобретение или открытие - мерзко это... 
<br>       А вот с бизнесом таких угрызений не испытываю. Подсмотреть чей-то <br>удачный бизнес и опередить - это всегда пожалуйста... Странно, в этом <br>почему-то нет ничего мерзкого. 
<br>       Стоп! Отчего не получается придумать ничего - кроме как разбогатеть? <br>Не понимаю... Что за мещанство? Чего я хочу? 
<br>       Чего я хочу - что богатства мне мало, а украсть чужое открытие <br>мерзко? Вот Шушара здесь бы развил деятельность... Накупил бы кассет, джинсы <br>всякой. Видиков бы несколько раздобыл, дублей-бумбоксов, и долларов не <br>меньше тысячи - в лепёшку бы расшибся, но раздобыл бы; здесь это несложно. <br>Дома бы это загнал - и жил бы богачом... Странное дело - что-то тут не <br>связывается!.. Поскольку здесь джинсов, видиков и долларов навалом, и стоят <br>они копейки - то, значит, с наступлением светлого будущего Шушара растерял <br>бы свои богатства? И, получается, я должен делать не так, как Шушара? А <br>может, наоборот - надо становиться таким, как он - он всегда везде пролезет? <br>Или вообще ничего не нужно делать - все мы, через двадцать-то лет, будем <br>такими же стильными людьми будущего? Богатеть, как мечтает Шушара? Искать <br>новое? Творить? Что мне может дать будущее, кроме богатства?! Да, вопрос... <br>Через двадцать лет я снова здесь окажусь... 
<br>       Что же мне делать, как использовать шанс? Программированием заняться, <br>пока не поздно? Или бензина накупить? Абсурд - здесь бензин ценнее видиков, <br>а у нас его - как грязи, копейки стоит, а видиков нет... Здесь зато долларов как <br>грязи, а бензин дорогой... 
<br>       Чёрт... Если бы найти, увидеть себя будущего - можно понять <br>заранее... Узнать ошибки... Сразу всё понять... И ведь нельзя!!!" 
<br>       - А всё же, это здорово, - задумчиво сказал Андрей Николаю, когда тот <br>вернулся от ледника, - что по времени можно перемещаться... Выходит, это <br>решаемая задача. В голове не укладывается... Получается, наш мир устроен <br>гораздо сложнее, чем считает современная физика... 
<br>       - Тебя, смотрю, будущее уже не интересует? - Николай иронически <br>прищурил пристальные кошачьи глаза. - Задание тебе уже наскучило, решил <br>сбежать - в высоты фундаментальной науки? 
    <br>   Андрей смущённо улыбнулся. 
<br>       - Как ты думаешь, кто они такие? Почему - "Федеральная Служба <br>Метрологии"? Зачем им это вообще понадобилось - везти меня на экскурсию? 
<br>       - Может, ты - будущий изобретатель машины времени, - проницательно <br>предположил Николай, - и тебя знакомят с предметной областью? 
<br>       Андрей зарделся. Он действительно собирался стать крупным учёным. <br>Хотя встреча с будущим, надо сказать, несколько поколебала это его <br>желание... Если он окажется нужнее обществу в другой роли... Но ведь <br>неспроста же он избран. Значит, за что-то необычное. Для какой-то важной <br>миссии... 
<br>       
<br>       4. 
    <br>   В книжном павильоне с Андреем поначалу приключился лёгкий столбняк. <br>Николай, посмеиваясь, смотрел, как тот, очнувшись, жадно ухватился за книги. 
<br>       - Стругацкие... - глаза Андрея смотрели с мольбой и благоговением. - <br>"Волны гасят ветер" - это про что? Ух! Новая вещь про Максима?! 
<br>       - Пойдём, Андрюха, у меня дома всё это есть... 
<br>       - А "Отягощённые злом", а "Град обреченный"?.. - Андрей тянул ему <br>книги. 
    <br>   - Есть, есть, - смеялся Николай. - "Град" - отличная вещь, <br>обязательно дам тебе почитать. А "Отягощённые злом" - мне совсем не <br>понравилась... Чернуха. 
    <br>   - "Мастер и Маргарита"!!! Шефнер... Ефремов... Снегов... Знаешь, у <br>нас в городе всяких книг навалом, не то что в Ленинграде - но вот Стругацких <br>и Булгакова нету... 
<br>       - Да есть у меня дома, всё есть. Пойдём. 
<br>       - И "Сказка о тройке" есть?! 
<br>       - Даже две... Пойдём. 
<br>       Но Андрей опять застрял: как молодой спаниель, увидевший уток, он <br>рванулся к стоящей особняком группе глянцевых книг. "Тайны НЛО", "В поисках <br>Атлантиды", "Оккультные силы III Рейха", "Тайная Шамбала", "Телепатические <br>явления" - и тому подобное. Андрей торопливо листал, как голодный глотает, а <br>Николай снисходительно тянул его за рукав. 
<br>       - Пойдём, хватит дурь всякую в рот тащить. 
<br>       - Почему - дурь? - Андрей, не пришедший ещё в себя, ошалело оторвался <br>от атласа с рисунками типовых НЛО. - Наука ведь изучает эти явления. Даже в <br>"Очевидном-невероятном"... 
    <br>   - Потому что это - не "Очевидное-невероятное", а полная и абсолютная <br>дурь. Враньё. Написано шарлатанами - для опредлённой категории дураков. <br>Можешь мне поверить. 
<br>       Тут Андрей взбеленился: 
<br>       - Как в книге может быть ложь?! Её же не пропустят! 
<br>       Николай быстро оглянулся на очкастую пожилую продавщицу, похожую на <br>мисс Марпл. Та, спустив очки на кончик носа, сосредоточенно чирикала красной <br>ручкой в газете с кроссвордом, не обращая на них внимания. 
<br>       - Пойдём, - он опять настойчиво потянул Андрея за рукав. - Брось <br>каку. Честное слово, там всё - враньё. У нас пишут не правду - а то, что <br>хотел бы увидеть читатель. Про богов, демонов, колдовство, астрологию, <br>летающие тарелки... 
<br>       Андрей с сожалением выпустил книги, и пошёл к выходу, как вдруг опять <br>резко остановился. Уши его побагровели, и лицо пошло пятнами: прямо перед <br>ним стояли яркие журналы с голыми телами на обложках. 
<br>       - Порножурналы, что ли?! - в полном смятении шёпотом спросил он. - <br>"Плейбой"... 
<br>       - Пойдём, пойдём, у нас этого говна навалом... 
<br>       - Что-то желаете приобрести? - тут же заинтересованно оторвалась от <br>кроссворда мисс Марпл. 
<br>       Николай нетерпеливо подтолкнул Андрея к выходу. 
<br>       На улице молоденький гастраб-таджик, собирающий пустые тележки, с <br>трудом толкал длинный и очень тяжёлый поезд, составленный из тележек, и <br>Николай недовольно остановился, пропуская его. Одна тележка уехала вперёд, и <br>Андрей, бросив пакеты с покупками на асфальт, побежал её ловить. Николай с <br>удивлением смотрел, как тот помогает завести тележный поезд в автоматическую <br>дверь. 
<br>       - Коммунизм... - Андрей, пылая лицом, наконец прибежал, в восторге <br>подхватив пакеты. 
<br>       Николай, достав брелок, серьёзно посмотрел на него. 
<br>       - Коммунизм? 
<br>       - Ну раз всё есть, всё можно - значит, коммунизм! Светлое будущее! 
<br>       "Форестер" проснулся и радостно тявкнул сигнализацией, приветствуя <br>хозяина. Николай открыл дверцу багажника и стал закидывать пакеты. 
<br>       - Пошёл такой "коммунизм" в жопу, - мрачно сказал он, прикрывая багажник. 
<br>       - Почему? - обиженно спросил Андрей, садясь, и потянул ремень <br>безопасности. Очарованный будущим, он горячо бросился отстаивать обретённый <br>рай: - Ну ладно, еда бывает плохой - сам говорил, можно нормальную найти. <br>Что поделать: накормить человечество без синтетики - вряд ли возможно. Но <br>книги какие! И фильмы любые можно дома смотреть! Машина у тебя какая... - <br>глаза Андрея горели, как у карапуза в магазине игрушек. 
<br>       Николай вспомнил, что последний раз читал книгу месяц назад. Нарочно <br>поездил тогда в метро - чтобы спокойно почитать... 
<br>       - Книги-то есть, Андрюха - а вот времени читать нет. Пашу, как папа <br>Карло. И друзья пашут - месяцами не видимся... Да и кино, когда дома на <br>диске есть - почему-то всё никак не соберёшься его посмотреть... 
<br>       Андрей дёрнул плечами и засмеялся. 
<br>       - Что же такое могло случиться, что времени почитать нету? 
<br>       Он не верил... 
<br>       - А ничего особенного не случилось. Экономическое чудище у нас <br>случилось. - Николай выкрутил послушный кожаный руль, и рванул с места; он <br>любил агрессивную езду. - Ты работаешь, и тебе прилично платят. Потом, если <br>ты работаешь хорошо и продуктивно, тебя немного повышают - и денег <br>подбрасывают побольше; притом работы тоже прибавляется. И так снова и снова <br>- до исчерпания возможностей человека. А человечек и рад - денег куры не <br>клюют... А потом удивляемся - почему времени ни на что не хватает. 
<br>       - Работа - это же смысл жизни! - неунывающе заметил Андрей. - Выше <br>хвост! 
<br>       Николай с отвращением скривился. 
<br>       - Я готовился стать физиком. А работаю - долбаным менеджером в <br>грёбаной стройфирме... 
<br>       И, втопив газ так, что Андрея опять вжало в кресло, добавил тихо и <br>явственно: 
<br>       - Ненавижу... 
<br>       Некоторое время они в молчании неслись по бульвару. Сыто и <br>успокаивающе взрыкивал мощный мотор, тихонько мурлыкало радио. Андрей <br>легкомысленно вертел головой, рассматривая новые дома и машины вокруг. 
    <br>   - Вот ты какое, будущее... - по его лицу блуждала блаженная улыбка. - <br>Как много машин! Как за границей... А ведь и вправду, дома стали делать из <br>пластмассы... 
<br>       Николай добродушно усмехнулся, зыркнув весело горящим жёлтым глазом: 
<br>       - Это не дома из пластмассы, это отделка такая. Вентилируемые фасады. 
    <br>   - Рекламные щиты... Красиво, - заметил Андрей. 
<br>       - Тьфу... 
    <br>   - Ты просто привык и забыл, - серьёзно сказал Андрей. - А ведь здесь <br>был унылый серый район. Безликий, пустынный - прямые линии, бетон с пятнами <br>потёков. А теперь - посмотри, как много новых весёлых красивых домов <br>появилось... Нет больше унылости. Реклама украшает, раскрасила серость... 
<br>       - Тьфу... 
    <br>   Вдруг Андрей закричал: 
<br>       - Стой! 
<br>       - Что?! 
<br>       - Женщина лежит у дороги! 
<br>       - Где? - Николай вильнул к тротуару и дал задний ход. 
<br>       На пыльном газоне боком, поджав голые колени, лежала молодая женщина <br>в короткой юбке. Соломенные волосы растрепались, скрывая лицо. Джинсовая <br>курточка перемазана. Под щёку она положила испачканную руку; на бледном <br>колене темнел синяк. 
<br>       Николай снова нажал на газ. 
    <br>   - Проститутка, - пояснил он. - Перепила, отдыхает после ночной смены. <br>Или ширнулась трудовой дозой, не сходя с рабочего места. 
<br>       - Проститутка?.. Доза?.. - озадаченно повторил Андрей, и затих. 
    <br>   Через некоторое время он вдруг тихо попросил: 
<br>       - Коля, давай вернёмся... А если женщине просто плохо? 
    <br>   Николай мысленно застонал: ближайший разворот был очень далеко. И <br>возиться с пьяной шлюхой ему совсем не хотелось. 
    <br>   ...Жилистый усатый врач, в выцветшем синем комбинезоне с красным <br>крестом, собранный и очень серьёзный, торопливо захлопнул дверцу, "скорая" <br>взвыла сиреной, и умчалась в потоке машин, увозя девушку. Самая обычная <br>девушка, довольно миленькая - только вывалянная в пыли. Она еле шевелила <br>языком, тихонько плача от боли: вечером шла домой, вдруг всё закружилось; <br>упала, и так лежала. На многолюдной улице, до самого полудня, лежал человек <br>с приступом - и никто не подошёл... 
    <br>   Вернее, кто-то всё же подходил - у девушки исчезли сумочка и <br>мобильник... 
    <br>   Николай угрюмо молчал. Он избегал смотреть Андрею в глаза. 
       
<br>       5. 
<br>       - НЕ ТРОГАЙ!!! 
    <br>   Андрей вздрогнул и от неожиданности выронил шприц, отдёрнув руку, <br>словно укололся. Одноразовый шприц, тонкий, как карандаш - Андрей таких ещё <br>не видел. Шприц лежал на ступенях, остро поблёскивая короткой иголкой в <br>свете тусклой лампочки - Андрей его случайно задел ногой, и хотел выбросить <br>в мусоропровод; он очень не любил мусора и надписей на стенах. А в подъезде <br>Николая стены, недавно покрашенные, уже были изуверски разрисованы <br>фломастером и аэрозольными красками. Разноцветные угловатые объёмные буквы, <br>уродливые и кричащие, незнакомые английские слова и кривые эмблемы. <br>Безвкусная грязная мешанина красок - как в фильмах про Гарлем. И этот <br>шприц... 
<br>       - Ты не укололся?!! 
<br>       Николай почему-то сильно побледнел; он нагнулся к Андрею через <br>перила, и напряжённо смотрел прямо в лицо. Как взрослый, спрашивающий "Где <br>бо-бо?" у ребёнка. На лбу и верхней губе у него заблестела испарина, и <br>зрачки стали похожи на чёрные блестящие пуговицы. 
<br>       Андрей испуганно посмотрел на руку, и замотал головой. 
<br>       - А ногу?! Не уколол?! 
<br>       - Нет... 
<br>       Николай стремительно спустился к Андрею, вытащил из кармана клочок <br>бумаги, и, кряхтя, очень злобно ругаясь, брезгливо подхватил шприц - через <br>бумагу, двумя пальцами, как ядовитого паука. Шприц он отправил в шахту <br>лифта, просунув через решётку. 
<br>       - Ты точно не укололся? - с недоверчивой тревогой переспросил он, <br>вернувшись к Андрею. 
<br>       - Да нет же! А в чём дело? Вы тут нестерильности так боитесь? 
<br>       Николай сурово набычился: 
<br>       - Руки - будешь мыть несколько раз, понял? 
<br>       - Как скажешь, - удивлённо пожал плечами Андрей. - А что это за <br>шприц? 
<br>       - Наркоманы, Андрюха... Героин. Такую заразу можно подхватить - не <br>дай Бог. 
<br>       Глаза Андрея сделались огромными и замерли, как у святого на фреске. 
<br>       - Г Е Р О И Н?! У нас?! А милиция?.. 
<br>       - Много их, Андрей. Как алкашей в наше время. Везде эта дрянь <br>валяется... Пошли. 
<br>       - М Н О Г О?!! 
<br>       Двумя этажами выше на площадке курили малолетние девицы. Сладенько <br>пахло шоколадными сигариллами. Увидев Николая и Андрея, они разом умолкли, и <br>проводили их долгими, ничего не выражающими взглядами - глупенькими и <br>ясненькими, как у мультяшек. Шприц был явно не их. 
<br>       Дома Андрей, под благосклонно-одобрительное бурчание Николая, <br>несколько раз тщательно вымыл руки. Пока Николай рассовывал остатки пикника <br>в холодильник (сказать кому - не поверят: шашлык не доели!), Андрей включил <br>телевизор в комнате. Он тут же непроизвольно уставился в экран, зачарованно <br>оцепенев - как будто у горящего в темноте костра. Показывали рекламу. 
<br>       Насколько же реклама была интереснее, живее, красивее бесконечных <br>советских кинозарисовок с заунывными видами природы! Андрей мгновенно <br>погрузился в сияющий мир алых блестящих губ, медленно летящих лёгких <br>прозрачных тканей, длинных роскошных ресниц. Призывно пенилось, падало <br>блестящими струями в бокалы кристально-чистое пиво. Пушистые игривые собаки <br>весело брали препятствия, размахивали хвостами и чавкали консервами. Это <br>было забавно и приятно, как калейдоскоп в детстве. Щекотало чувства. <br>Красиво. Ни о чём не надо думать - и яркие цветочки... И волновало. Что-то <br>внутри сладко затомилось, какая-то тоска по упущенному в жизни. Немедленно <br>захотелось сделать что-нибудь важное, какое-нибудь большое дело - построить <br>свой дом, или гнать на мощной машине в Москву, где протанцевать до утра с <br>незнакомкой... 
<br>       - Алё! Выключил бы ты дуроскоп... - Андрея как будто грубо разбудили, <br>вырвав из сладкого сна. Он с досадой обернулся. В дверях стоял Николай с <br>пластмассовым чайником в руках, и агрессивно, исподлобья, смотрел на <br>телевизор - как будто хотел его забодать. - Нашёл что смотреть - рекламу... 
<br>       - Это - тебе неинтересно, - обиделся Андрей. - Ты уже сто раз это <br>видел, а я - ни разу. Ведь экскурсия же! - проникновенно напомнил он. - Тебя <br>просили показать мне ваш мир - вот мне и интересно... 
<br>       Николай тяжело засопел, недовольно зыркнул жёлтыми глазами, и ушёл на <br>кухню грохотать посудой. 
<br>       Тем временем началась историческая передача. Вёл её сиротски <br>обстриженный, интеллигентного вида историк в тощеньких очочках, высокий и <br>нескладный, со скорбно задранными, как у Пьерро, густыми бровями, короткой <br>грязновато-седой бородкой-щетинкой и кривым, как ятаган, мясистым носом. <br>Быстро и тревожно мелькали кадры хроники, непрерывно лилась музыка - то <br>торжественная, то беспокойная; калейдоскопом сменяли друг друга <br>благообразные портреты дореволюционных деятелей, оскаленные лица <br>революционеров - а бархатистый, аристократически-сытый голос ведущего всё <br>вещал и вещал, напористо и без остановки. Ведущий то задумчиво бродил среди <br>бесконечных стеллажей архива, то барственно восседал в уютном кабинете, <br>обложившись толстыми фолиантами, то с величественностью экзаменатора стоял у <br>школьной доски с мелом, задавал зрителю риторический вопрос - и, старательно <br>оттопырив выпуклый зад, рисовал в подтверждение жирный знак вопроса, похожий <br>на двойку за знание истории. Сыпались вдумчивые и исполненные мудрости <br>цитаты премьер-министров и князей. Говоря о министрах-князях, ведущий <br>мечтательно причмокивал, вытягивал трубочкой влажные сластолюбивые губы, и <br><br><br>делал скорбные коровьи глаза. А упоминая СССР или большевиков, он <br>менялся: вместо сытого причмокивания - начинал неприязненно скалить белый <br>конский зуб, брезгливо отплёвываться словами, в очочках промелькивал <br>стальной гиммлеровский блеск, и от его отравленных слов, мало-помалу, <br>зарождалось смутное желание бить, стрелять и запрещать. Говорил он ужасные <br>вещи, смысл которых не сразу дошёл до оторопевшего Андрея. Говорил <br>убедительно, непрерывно пересыпая речь кинохроникой, зачитывая цитаты - и <br>некогда было вдуматься, остановить мысль на услышанном. Как карты в старом <br>фокусе про разбойников, колющих дам пиками, один за одним выкладывались <br>новые и новые поразительные факты... Это было дико и невероятно... <br>Оказалось, большевики вовсе не были добром! Не были они и за рабочих. <br>Напротив, они - все до одного властолюбивые бездарности и садисты - в угоду <br>своим низменным инстинктам развалили, растащили могучую процветающую <br>страну... Андрей, понемногу поддавшись, незаметно для себя запылал праведным <br>негодованием вслед за ведущим. 
<br>       - Не надо этого геббельсёныша слушать, - вдруг сказал из-за спины <br>Николай, и, вытирая на ходу полотенцем руки, торопливо щёлкнул кнопкой <br>питания - с каким-то наслаждением, будто слепня прихлопнул. 
<br>       В комнату вернулись тишина и нормальный ровный свет люстры. Иллюзия <br>понемногу стала таять. 
<br>       Андрей, всё ещё глубоко потрясённый, молчал. 
<br>       - Поверь, Андрюха, не надо это слушать. Вообще, телевизор не надо <br>смотреть. Есть масса гораздо более интересных занятий. 
<br>       Андрей недоверчиво посмотрел на Николая, и спросил первое, что <br>вспомнил: 
<br>       - А это правда, что Транссиб при царе построили всего за девять лет, <br>без всяких экскаваторов - а мы с БАМом возились в два раза дольше? 
<br>       - Спорим, враньё? - Николай уверенно порылся на полке, где стояла <br>энциклопедия, и ловко выхватил увесистый том. - Так... Вот. Смотри. Девять <br>лет строили только Восточно-Сибирскую магистраль - до начала эксплуатации. <br>Потом - шесть лет строили обводную вокруг Байкала. Потом ещё девять лет <br>строили второй путь - до того это была одноколейка. Итого - двадцать четыре <br>года. А мы БАМ за шестнадцать полностью построили. Не говоря уж про то, что <br>современная дорога - гораздо более сложное сооружение. 
<br>       - Не понимаю. Вёл ведь учёный, историк. Архивы... 
<br><br>       - Дорогой Андрей! Это вроде тросточки у Ручечника - понты, <br>зрительный образ мудрого учёного, которому положено верить. И если этот <br>господинчик, удовлетворённый желудочно, позирует на фоне архива - то едва ли <br>он в этом архиве работал хотя бы минуту. 
<br>       - Тогда как же это допускают?! Чтобы публично врать, на всю страну? 
<br>       - "Допускают"?! - Николай с умилением смотрел на наивного Андрея. - <br>Власть и ложь неотделимы. Власть с древности стоит на трёх китах - насилии, <br>золоте и лжи. Поэтому чем обширнее власть - тем масштабнее ложь. В частности <br>- ложь об истории, об исторических обидах, об упущенных выгодах.. 
<br>       - А у нас что, по-твоему, тоже ложь? 
<br>       - Коммунисты тоже были любителями подретушировать прошлое. Особенно <br>отличился Хрущ. Но они были именно любителями; до нынешних профессионалов им <br><br>- как до Луны на четвереньках. Главная власть в мире - у американцев, и <br>потому больше всего лгут они, со своими шавками. Нынешние кремлёвские <br>молодцы, как видишь, тоже стараются не отставать. Телевизор теперь - это <br>стратегическое оружие, инъектор лжи, средство управления массами. Внушив <br>ложь, можно заставить людей делать всё, что угодно. Разделяй и властвуй. <br>Воспитывай в своём народе яростную ненависть к прошлому, к соседям, к <br>окраинам, к бывшему центру - и они никогда не захотят туда вернуться. <br>Подкидывай им нужные тебе идеи - и они будут следовать им. <br>Асфальтовый <br>каток для разравнивания мозговых извилин. Башни ПБЗ во всей красе. 
    <br>   Андрей озадаченно молчал, пытаясь уместить в голове услышанное. <br>Телевизор - новогодний друг, источник добрых мультиков про варежку и кота <br>Матроскина, даритель долгожданной "Бриллиантовой руки", <br>"Очевидного-невероятного", "Клуба кинопутешествий"... Как может в нём <br>обитать какое-то зло и ложь? С другой стороны, он сам только что слышал... <br>Зачем лгать, когда всё благополучно?! 
<br>       - А можно ещё посмотреть? Только ты сразу говори, что не так, ладно? <br>Для экскурсии... 
<br>       Николай нехотя включил телевизор. 
<br>       Шли новости. Бодро рапортовали о новой рекордной цене за баррель, и <br>эксперт из Газпрома, довольно соединив пальцы домиком, гипнотизирующее <br>глядел с экрана и давал оптимистические прогнозы на дальнейшее повышение <br>цен. 
<br>       В следующем сюжете нервно дёргался грузинский фюрер. Лоснящийся, <br>перекормленный, похожий на раздувшегося пупса-переростка, он масляно <br>улыбался, облизывая уголки лоснящегося рта, и старательно тряс гривастой <br>головой, как болванчик. Он картинно жал руку заезжей евросоюзовской шишке, <br>возвышаясь на голову, блестел бусинами бойких чёрных глаз под вспышками <br>фотографов, как под тёплым солнцем. При этом он что-то беззвучно говорил, <br>неприятно напрягая рот, и принимал одну за одной величественные позы. <br>Сухопарая евросоюзовская шишка бесконечно терпеливо улыбалась, выдерживая <br>липкое рукопожатие очередного туземного царька, и всю эту нудную <br>протокольную фотосессию. Голос дикторши взволнованно тараторил о новом <br>раунде переговоров о вступлении Грузии в НАТО. 
<br>       - Грузия?! В НАТО?!! - Андрей от неожиданности даже привстал с <br>дивана. Он бы расхохотался над этим диким абсурдом - если бы не зловещий <br>смысл... 
<br>       - Сядь, Андрюха. Нервные клетки не восстанавливаются. В НАТО ещё и <br>Украина собирается вступать. Там тоже к власти бесноватые неонационалисты <br>пришли. Тоже очень "любят" Россию. Такие дела, брат. 
<br>       - А СССР?! 
<br>       - А нет больше СССР, дружище, - печально ответил Николай. - Сдали. <br>Зато колбаса в магазинах есть. Вот такой у нас "коммунизм". Республики все <br>пересобачились, все свихнулись на почве национализма и украденного <br>процветания - они там себе знатно мозги прополоскали. У всех соседи и <br>коммунисты сало съели и заслуженного счастья лишили. В итоге - череда <br>гражданских и междоусобных войн... Наука, образование, медицина, <br>промышленность, армия, пенсионеры - в глубокой жопе. Гоним на Запад нефть и <br>сырьё - тем и живём; цены на нефть и газ растут, Западу некуда деваться - <br>садятся на нашу нефтяную иглу. Население - в год по миллиону сокращается; <br>смертность зашкаливает, рожать не хотят. Исламисты воинствующие везде по <br><br>Кавказу и средней Азии повылезли - тоже решили вернуться к <br>родо-племенному светлому прошлому, рабовладению и отрубанию голов. И всё - <br>ради власти, колбасы в магазинах, джинсов и долларов в свободной продаже... 
<br>       Николай хотел добавить про Югославию, и что в молодости сам, дурак <br>такой, участвовал в этих "демократических" шабашах и яростно верил в эту чушь<br>, и что сейчас со стыда умирает за себя тогдашнего - но вдруг осёкся: 
       <br>- Ты что, Андрюха? 
<br>       Андрей сидел ссутулившись, стиснув руки между колен, как в ознобе, с <br>побелевшими губами. 
<br>       - Коля, мне очень надо позвонить домой... - не глядя, попросил он <br>чужим, севшим голосом. - Можно? 
<br>       - Да пожалуйста... Тот, по телефону, этого не запрещал. Куда? 
<br>       - В город Грозный. Чечено-Ингушская АССР... 
<br>       
       
<br>       
       ЧАСТЬ ВТОРАЯ: МЕТРОЛОГИЯ ВРЕМЕНИ. 
       
<br>       Если есть на земле дьявол, то он не козлоногий рогач, а трехголовый <br>дракон, и башки эти его - трусость, жадность и предательство. Если одна <br>прикусит человека, то уж остальные его доедят дотла. Давай поклянемся, <br>Шарапов, рубить эти проклятущие головы, пока мечи не иступятся, а когда силы <br>кончатся, нас с тобой можно будет к чертям на пенсию выкидать и сказке нашей <br>конец!
<br><br>
<br>    Братья Вайнеры. "Эра милосердия"
<br>       
<br>       6. 
<br>       Дворник за окном старательно будил новый день, энергично расшевеливая <br>его метлой. День, сонно потягиваясь в золотистых лучах утреннего солнца, <br>лениво вставал над городом - плотной дымкой, предвестницей первой весенней <br>жары. 
<br>       - Андрюха, давай ещё по бутеру с икрой! 
<br>       Андрей зябко повёл плечами. 
<br>       - Не хочу, спасибо... 
<br>       Он оторвался от окна и тоскливо посмотрел на Николая: 
<br>       - Ты прав, невкусная она тут у вас. Даже не невкусная, а... никакая. 
<br>       И опять замер, отрешённо глядя перед собой. 
<br>       - Тогда чаю! - Николай бодро потянулся за чайником. - Если не всегда <br>можно есть - то пить всегда можно, как говорил Атос. А насчёт икры - эх, как <br>бы я хотел поесть той икры, как в детстве... 
<br>       - Я ведь, наверное, погиб... - вдруг спокойно сказал Андрей, будто <br>самому себе. - Потому меня и пустили в будущее, что себя здесь уже не <br>встречу, не нарушу никаких причинно-следственных законов... 
<br>       - Ну, знаешь, это глупости, - уверенно сказал Николай, и громыхнул <br>для убедительности огромной кружкой. - Зная будущее, ты не допустишь никакой <br>беды, вернувшись. Петля замкнётся. Логично? 
<br>       Андрей покосился на его горящие честным жёлтым огнём глаза, и ему <br>стало легче. 
<br>       - Ты, наверное, снова прав... 
<br>       Николай, прищурив глаз, откусил сразу половину бутерброда, и весело <br>задвигал упрямой челюстью, с удовольствием хрустя лопающимися икринками. Он <br>подмигнул Андрею, и сунул ему в руку второй бутерброд. Андрей нехотя кусил. <br>Потом ещё раз... 
<br>       ...Николай довольно жмурился, сидя с праздничным видом, и густо, <br>заразительно посмеивался. Он громко звенел ложкой в кружке, травил одну за <br>одной свои байки, излучая уютное спокойствие. Андрей, понемногу втянувшись, <br>разулыбался; даже пару раз посмеялся, доверчиво, открыв рот, глядя на <br>бывалого Николая. (За это умение обаять и заговаривать зубы Николая и <br>прозвали Котом-баюном.) 
    <br>   Так Николай весело разглагольствовал и мазал бутерброды, один за <br>одним. А сам думал о другом. Что вот так живёшь, горюешь, радуешься - а <br>будущего у тебя уже нет... Ночью, когда Андрей задремал, он слазил на <br>"Память Чечни". Ткаченко Андрей пропал без вести в Грозном, вместе с семьёй <br>- в девяносто втором... 
<br>       Вот так вот... 
    <br>   Николай подумал, что надо бы хлопнуть по рюмочке лекарства, и плевать <br>на раннее время - так будет вернее. Он встал, чтобы открыть холодильник, как <br>вдруг снова раздался звонок мобильного. 
<br>       - Николай Иванович, вы только не напивайтесь, пожалуйста, - устало <br>сказал в трубку знакомый низкий голос, и тут же исчез. 
<br>       "Всё ведь знают!!!" - ёкнуло внутри, словно пол под Николаем <br>подпрыгнул. - "Откуда?!!" 
<br>       Однако, не шелохнувшись, он спокойно пробасил в опустевший телефон: 
<br>       - Петя, ты с ума сошёл звонить сейчас?! Я всё помню! 
<br>       И, как ни в чём ни бывало, повернулся к Андрею. Тот не обратил на <br>звонок внимания. 
<br>       - До часа дня у нас вагон времени. Пойдём бродить? 
<br>       - Пойдём, - равнодушно согласился Андрей. 
<br>       ...Пока Николай лазил зачем-то в свой "форестер", широко распахнулась <br>дверь парадного. По ступенькам бодро сбежал молодой, лет тридцати, <br>светловолосый мужчина - холёный, в идеально выглаженных брюках и белой <br>рубашке с коротким рукавом, с аккуратным пробором. Холёной, несколько <br>хиловатой ручкой он прижимал к себе толстую папку. 
<br>       - Доброе утро, - отчётливо сказал ему Николай. 
<br>       Мужчина, глядя перед собой, проследовал мимо, не заметив приветствия, <br>беззвучно насвистывая пухлыми губами, с думой в глазах, оставив лёгкий запах <br>французского парфюма. Он открыл дверь огромного джипа, сияющего чёрным <br>бриллиантом, и его полный стриженый затылок скрылся в кожаном нутре джипа. <br>Следом исчезли брючина и лакированный ботинок. Джип величественно тронулся - <br>оказалось, он заслонял пешеходную дорожку. Какая-то молоденькая мамочка, <br>барахтавшаяся с коляской в рытвине на газоне, в отчаянных попытках объехать <br>джип, обрадованно покатила коляску в освободившийся проход. 
<br>       - Послал боженька соседа, - сплюнул Николай, оскалив мелкие кошачьи <br>зубы и недобро глядя джипу вслед. - Ни разу, сучонок, не поздоровался - за <br>все полгода... Ещё раз попробует не ответить - харю разобью, - в жёлтых <br>глазах Николая вспыхнуло и погасло тигриное бешенство. - Обрати внимание, <br>Андрей. Мелкая шишечка в каком-то комитете при мэрии, ему даже водитель не <br>полагается. А машинка - за шестьдесят тысяч долларов. И квартирку тут <br>прикупил за двести тысяч долларов... А ещё, говорят, коттеджик строит, <br>именьице на несколько гектар. Куда уж тут секретарям обкома с их <br>задрипанными чёрными "волгами"... Р-ряха на ширине бёдер, по-ме-щи-чек <br>новоявленный... 
<br>       Андрей машинально посмотрел туда, куда уплыл сияющий джип. 
<br>       - Сколько-сколько?! - спохватился он. 
<br>       Николай повторил. 
<br>       Андрей тихо присвистнул: 
<br>       - Обычная квартира - в обычном панельном доме?.. 
<br>       - Это он ещё недорого купил... 
<br>       - Двести тысяч долларов... - Андрей озадаченно покачал головой. - <br>Рехнуться... А почему ты так любишь называть цены в долларах? - вдруг <br>спросил он. 
<br>       - Привычка... - пожал плечами Николай. 
<br>       Он уже закрывал "форестер", как тихо подкатила патрульная машина. <br>Николай спокойно, деловито захлопнул дверцу - всем видом демонстрируя, что <br>он - не их клиент. Обычный жилец дома возле своей машины, совсем не <br>подозрительный... 
<br>       Патрульных "эцилоппов" он очень не любил. Пару раз был ими обчищен, а <br>один раз его даже отправили в вытрезвитель, задержав возле самого дома. <br>Николай тогда выпил всего две бутылки пива - обычный пятничный послеработный <br>расслабон, просто смешно для его комплекции. Но это не имело значения: от <br>него "пахло спиртным", и он попал под план по сбору пьяных... В <br>вытрезвителе, на безукоризненно вежливую просьбу Николая отпустить его, <br>совершенно нормального и адекватного, в связи с явным недоразумением - <br>внезапно набросились вчетвером, придушили дубинкой, и оставили голого до <br>утра в холодной бетонной камере. Стоит ли упоминать, что наутро ему вернули <br>пустой кошелёк, без трёх тысяч, которые были там до задержания... "Был <br>доставлен в бессознательном состоянии, в тяжёлой степени опьянения. Денег <br>при себе не имел". 
<br>       Поэтому Николай, умом понимая, что не все менты сволочи, что всё-таки <br>худо-бедно они ограждают общество от криминала, и даже, говорят, гибнут под <br>бандитскими пулями - тем не менее, старательно держался подальше, и твёрдо <br><br>усвоил: при встрече вести себя как со стаей собак - не показывать страха <br>и не делать резких движений... 
<br>       Вдруг он обмер: у Андрея ведь не было документов! По спине его <br>побежал нехороший липкий холодок... 
<br>       "Езжайте мимо... езжайте мимо... ничего подозрительного..." - <br>отчаянно заговаривал патруль Николай. 
<br>       Но патруль мимо не проехал, а остановился. Недвусмысленно рядом с <br>ними. 
<br>       По их душу. 
<br>       Из машины грузно полезли три хмурых сержанта в чёрных бронежилетах, <br>гремя "суками", обступили, и потребовали предъявить документы. Раньше таким <br>тоном требовали двадцать копеек... 
<br>       - Это мой друг, из Новгорода, - как можно спокойнее сказал Николай, <br>протягивая свои права и показывая на Андрея. 
<br>       - Разберёмся, - ледяным тоном ответил старший наряда. Один сержант, <br>присев на корточки, стал ощупывать швы на брюках Николая. Другой сержант <br>занялся Андреем. Старший лениво стоял в сторонке, страхуя. 
<br>       - Это что?! - грозно спросил первый сержант. Он сунул руку Николаю в <br>карман джинсов, повозился там, и достал свёрнутый комочком фантик от <br>жевательной резинки. Ощущение было омерзительное, как в детстве, когда <br>гопники выворачивали карманы. Только вот драться сейчас никак нельзя было... <br>Сержант, тем временем, развернул фольгу. В глазах его мелькнуло <br>разочарование - наркотиков там не оказалось. 
<br>       - Придётся проехать с нами, - хмуро сказал старший Андрею. Его тут же <br>взяли под руки и усадили в машину. 
<br>       - Мужики, - тихонько обратился Николай к старшему, дружелюбно показав <br>ладони, - давайте как-нибудь решим этот вопрос... Ну, на стройке у меня <br>парень работает... 
<br>       - Разберёмся, - безжалостно повторил старший, - у меня ориентировка. <br>- Он сел рядом с водителем и взялся за хрипящую рацию. Андрея было еле видно <br>сквозь блики стекла: он сидел на заднем сидении, худой и маленький, <br>стиснутый с боков сержантскими бронежилетами. 
<br>       - "ЛИПИЦЫ", Я - "СУЗДАЛЬ-ДВА", ЗАДЕРЖАН ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ... 
<br>       - ВАС ПОНЯЛ, "СУЗДАЛЬ-ДВА". 
<br>       Патрульная машина укатила, оставив Николая в бессильном одиночестве. 
<br>       "Подозреваемый?! Ориентировка?!" 
<br>       Николай выматерился - злобно и незамысловато - и в ярости пнул колесо <br>"форестера". "Форестер" жалобно взвыл сигнализацией. 
<br>       И телефон - молчит... Как выпить - так нельзя; а как в ментуру - так <br>пожалуйста?! С-суки... 
<br>       
<br>       7. 
<br>       Дежурный - тощий старлей с ничего не выражающими глазами - покосился <br>в открытую дверь и быстро показал два пальца, белых и чистеньких. Николай <br>достал две тысячи, тихонько сунул дежурному. Тот, всё косясь на дверь, <br>неуловимым бесшумным движением взял, и пошёл к обезьяннику греметь ключами. <br>Через минуту он вывел бледного Андрея. 
<br>       - Всего доброго, - зверски оскалился Николай дежурному, в светском <br>полупоклоне. 
    <br>   Андрей отрешённо молчал - и в райотделе, и по пути до машины. 
<br>       - Ну что - в милицию замели, дело шьют? - Николай нагнулся к севшему <br>в "форестер" Андрею, глаза его горели довольным жёлтым пламенем. 
<br>       Но Андрей не улыбнулся. 
<br>       - Нет такого народа, которого нельзя посадить в Бастилию, - <br>неунывающе заметил Николай, садясь за руль. - Придётся тебя пивом отпаивать. 
<br>       - Спасибо, Николай, - Андрей смотрел перед собой, - за заботу. В <br>милиции меня проверили по базе - я назвал свой грозненский адрес. Меня и <br>вправду больше нет. И моей Октябрьской площади - тоже больше нет... 
<br>       Повисло тяжкое молчание. Николаю очень хотелось как-то заговорить <br>зубы Андрею, но по-настоящему подходящих слов не находилось. Он стал <br>импровизировать, в надежде что кривая вывезет. 
<br>       - Ты пропал без вести. С семьёй, - рассудительно начал он. - Это <br>может означать, что тебя там просто нет. Ты учёл будущее и смылся... 
<br>       Мысль Николаю понравилась, он хотел её развить - но Андрей <br>внимательно взглянул на него, и печально улыбнулся: 
<br>       - Ты-то сам в это веришь?.. 
<br>       Николай разозлился. Он хотел демонстративно взорваться, наорать на <br>Андрея, обозвать соплежуем - потому что нет ничего проще, чем уехать из <br>Чечни, и нечего сопли тут разводить - но у него вдруг схватило сердце. <br>Впервые в жизни. До того он и не знал о его существовании - и вдруг сердце <br>подпрыгнуло, опало, перестало биться, провалилось куда-то в бездну, и <br>брызнула тупая боль. В глазах потемнело. И навалилось на Николая жуткое <br>предчувствие - что всё бесполезно, скоро всё это лишится всякого смысла... <br>Что случится с ним какая-то страшная беда, настолько страшная - что судьба <br>решила с ним напоследок поиграть, устроив провалы во времени и прочие <br>чудеса, невозможные в нормальном мире. Всё равно он уже никому не <br>расскажет... 
<br>       Николай машинально прижал ладонь к сердцу. Боль тут же исчезла, как <br>заноза выскочила, сердце опять забилось. А предчувствие - осталось. Николай <br>растерянно посмотрел на ладонь. Вот она - широкая, живая, и, как говорят, <br>нежная и ласковая - но он почему-то смотрит на неё, как на неживую, как на <br>омертвевший кусок дерева... 
<br>       "Пива... Надо выпить пива. Бессмысленное лекарство, бесполезное, как <br>заряженная Чумаком вода - но ведь ничего другого нет..." 
<br>       - Ты взятку дал? - неприязненно спросил Андрей. 
<br>       - Коррупция... - Николай тихонько покашлял, потрогал грудь, и вставил <br>ключ зажигания. - Рыба гниёт с головы. В Москве - бОльшая часть денег <br>страны. Немерено нефтедолларов. А жена московского мэра - самая богатая баба <br>в России. Угадай с трёх раз, чьи это деньги на самом деле, и с помощью <br>какого ресурса они собраны? Тут подрядик, там заказик... Да и соседика моего <br>ты видел. 
<br>       ...В ларьке они долго ждали, пока маленькая старушка перед ними, <br>ахая, разбиралась с продавщицей. Андрей стоял, нахохлившись, и рассеянно <br>слушал. Николай украдкой потрогал грудь - но сердце снова было в полном <br>порядке. 
<br>       - Опять подорожало? - наконец, поняла глуховатая старушка. Она <br>обречённо вернула продавщице пакет молока, и убрала деньги в потёртый <br>кошелёчек. Забрав пшено и половинку хлеба, старушка печально зашаркала к <br>выходу - крошечная, морщинистая. 
<br>       Андрей вопросительно посмотрел на Николая. Тот терпеливо стоял. <br>Наверное, он привык к зрелищу старушек, неспособных купить пакет молока... 
<br>       - Всех не пережалеешь, - пожал он плечами, и отвёл глаза. 
<br>       ...Старушка хитрила и изворачивалась, убеждённо отнекиваясь и уверяя, <br>что ей ничего не нужно. Николаю пришлось попросту засунуть пакет молока в её <br>кошёлку, пока Андрей осторожно держал тоненькие морщинистые руки. А вот <br>тысячерублёвку гордая старушка с силой запихнула Николаю в карман - <br>неожиданно твёрдыми пальцами, зыркнув больными выцветшими глазами так, что <br>стало понятно, что это Человек - хоть и немощный, но которого нельзя <br>оскорблять милостыней - и поспешно заковыляла во двор. 
<br>       Потом они пили пиво во дворе - в глубине, за кустами, чтобы опять не <br>нарваться на патруль. Николай пару раз куснул кончик ногтя, в задумчивости, <br>и сплюнул. Он потихоньку наливался злостью, глядя на чёрный джип, который <br>снова наглухо запирал дорожку, ведущую с детской площадки. В голове его, <br>между тем, мало-помалу зрел план спасения Андрея. 
<br>       Ведь Андрея же можно спасти! 
<br>       - Что-что? - переспросил Николай рассеянно. 
<br>       - Я говорю, как же всё так получилось? - глаза Андрея снова были как <br>у святого на фреске, неподвижные, страдальческие и широко раскрытые. 
<br>       - Как, как... - Николай дёрнул щекой. - Слишком многие вообразили о <br>себе слишком много. Вообразили, что заслуживают много большего - и <br>недополучают это из-за кого-то. Что кто-то лишний мешает им жить богато, что <br>кто-то виноват, что кто-то им теперь должен. Что будут им золотые горы - <br>стоит побыстрее отречься от родства и от прошлого, и отдаться богатым <br>хозяевам. Ждут, что в награду обрушится на них дождь долларов и европейских <br>благ... Психология фарцовщиков, восторжествовавшая на государственном <br>уровне. Жадность прикусила людей. 
<br>       - Кругом - фальшивое дерьмо и жадность... В магазинах фальшивое <br>дерьмо, в телевизоре, в книгах, в людях... И доллары, доллары, доллары... <br>Слушай, может быть, вас просто купили за фальшивые доллары? 
<br>       
<br>       8. 
<br>       Для осуществления плана Николаю требовалась одна вещь, которую надо <br>было забрать из квартиры. Вернее, две вещи... На это понадобилось пятнадцать <br>минут. 
<br>       Выходя из квартиры на площадку, они нос к носу столкнулись с <br>начальственным соседом. Тот, равнодушно скользнув по ним взглядом, надменным <br>и ничего не выражающим, направился к лестнице. 
<br>       - Здравствуйте! - Николай преградил соседу дорогу. 
<br>       - Добрый день, - сквозь зубы, неохотно выдавил из себя тот. Он <br>недовольно смотрел мимо Николая. - Пройти - можно? 
<br>       - Только один вопрос, - кротко улыбнулся Николай. - Ты зачем на нас <br>ментов натравил, соседушко? 
<br>       - Свали с дороги, - глухо, стиснув зубы, прошипел сосед. Он посерел <br>от злости. 
<br>       - С соседями здороваться нужно, а не ментов на них насылать, - <br>наставительно продолжал Николай, солнечно улыбаясь. - Это раз. И не надо <br>загораживать своей колымагой пешеходную дорожку. Это два. Об окружающих тебя <br>людях надо думать, ясно? 
<br>       Глаза соседа так и буравили стену рядом с плечом Николая, как два <br>сверла на низких оборотах. Ни дать, ни взять - благородный граф, не <br>удостаивающий хамьё вниманием. 
<br>       - Молодой человек, - наконец, когда пауза затянулась, прошипел он ещё <br>тише, - сейчас ты быстро, - (он одним непечатным словом объяснил, что именно <br>- быстро), - и больше не попадаешься мне на глаза. Иначе огребёшь <br>неприятностей по полной. Понял? 
<br>       Николай изумлённо рассмеялся и несколько раз пожал плечами. 
<br>       - Да что ты мне сделаешь, пупсик? - глаза его сияли как два янтаря. - <br>Ты, смотрю, окончательно охренел от вседозволенности... 
<br>       - На нары захотел? - сосед говорил совсем тихо, на грани слышимости, <br>заставляя прислушиваться - очень зловеще. - Это мы тебе легко устроим. Ты <br>ещё не знаешь, что такое государство... 
<br>       - Вот что, государев человечек. Я тебе как представитель гражданского <br>общества скажу, - недобро ухмыльнулся Николай. - Ещё раз увижу, что <br>загораживаешь пешеходную дорожку - ноги вырву. - Он немного подался на <br>соседа, но тот оставался недвижимым. - А грозить мне не надо. Менты твои <br>далеко - а я здесь, рядом, и всегда тебя найду. Ясно? 
<br>       - Всё. Ты меня достал... - ещё больше стиснул зубы сосед - так, что, <br>казалось, от челюстей сейчас пойдёт дым - и полез за телефоном. 
<br>       Николай расстроенно вздохнул и коротко дёрнул плечом. Послышался <br>глухой резкий звук, как будто лопнул канат. Сосед, выпрямившись, как палка, <br>тяжело рухнул на бетонный пол, звучно ахнувшись с размаху затылком - и там, <br>где только что было его серое круглое лицо, мелькнули в падении лакированные <br>туфли... 
<br>       - Гадёныш!!! - Николай, уже с бешеным лицом, в следующее мгновение <br>тряс соседа, нависая над ним и схватив за трещащую рубашку. - Я тебе такой <br>административный ресурс устрою - совсем говорить разучишься! Понял?! 
<br>       Голова соседа моталась, рубашка на безволосой груди расползлась, и <br>бессмысленно смотрели на Андрея широко распахнутые голубые глаза. Тускло <br>блеснул увесистый золотой крестик на толстой цепочке - благочестивая дань, <br>жертвоприношение Великому Бессребренику... 
<br>       - Ты меня понял?!! 
<br>       Андрей с ужасом смотрел на тюк тряпья в лакированных туфлях, не <br>подающий признаков жизни. 
<br>       -...Ва... - вечность спустя, еле слышно простонал сосед, всё так же <br>бессмысленно глядя на Андрея. Изо рта у него выступила кровь. 
<br>       - Ты больше не будешь парковать свой катафалк напротив дорожки на <br>детскую площадку?! 
<br>       - ...Эт... 
<br>       - Вот и умница! - Николай злобно потащил соседа вниз по лестнице, к <br>мусоропроводу. Волочащиеся лакированные туфли вяло шевелились и звучно <br>пересчитывали ступени. 
<br>       ...В машине Николай, злобно причмокивая "антиполицаем", сунул Андрею <br>папку. 
<br>       - Изучай! 
<br>       - У тебя теперь будут неприятности из-за этого чинуши... 
<br>       - Да насрать. Изучай и запоминай! 
<br>       В папке оказалась стопка листов, похожих на ксерокопии - видимо, <br>отпечатанных на чудо-принтере Николая. Андрей углубился в чтение. Портреты, <br>краткие досье. Какой-то генерал со взглядом Пиночета, с такими же <br>мерзавскими усиками. Другие лица, дикие и бородатые... Дудаев Джохар... <br>Яндарбиев Зелимхан... Басаев Шамиль... Радуев Салман... Хроника событий, <br>фотографии бурлящих митингов, отрубленные головы, расстрелы... Страшно - до <br>неверия - было представить, что это случится... 
<br>       Николай, тем временем, матерясь, минут десять объезжал пробку - уже <br>по выходным тут пробка! - потом рулил по каким-то промышленным закоулкам. <br>Вокруг тянулись унылые бетонные заборы. Доехав до места, он снова с досадой <br>ругнулся: дорогу, на которую надо было свернуть, загораживал кордон из двух <br>гаишных "пятнашек". Толстомордые гаишники безразлично скучали рядом. Возле <br>кордона уже собрались какие-то машины, и энергично размахивал руками перед <br>невозмутимыми гаишниками некий сын гор. Сына гор не пускали. Дальше, <br>очевидно, можно было только пешком... 
<br>       - Да чтоб вас... Как это самое - так разуваться... - Николай, криво <br>ухмыльнувшись, развернулся, и углубился в лабиринт проездов промзоны. Пару <br>раз он переговаривался через опущенное стекло с охранниками, очевидно, его <br>знакомыми, и те поднимали шлагбаумы, пропуская "форестер". По радио диктор, <br>загадочным голосом сообщив о многообещающих результатах встречи Большой <br>Восьмёрки, понёс стандартную бодрую белиберду на птичьем языке - про <br>"инвестиционные потенциалы" и "региональные проекты". 
<br>       - Здесь... Вот так будет лучше. 
<br>       Впереди виднелись широко распахнутые стальные ворота. За воротами <br>стоял ангар, похожий на громадного серебристого червя с разинутой квадратной <br><br>пастью. Стройматериалы аккуратными штабелями. И - никого... За густыми <br>кустами и грунтовкой, размытой до состояния танкодрома, шумела автодорога. <br>Где-то там стояли гаишные машины - но ушлый Николай их обставил. 
<br>       - Тебе - туда, в этот ангар, - Николай заглушил мотор. - У нас ещё <br>двадцать минут. Я дурачить тебя, тешить сладким самообманом больше не буду. <br>Ты видел материалы - и теперь точно знаешь, чем это кончится. Впереди у тебя <br>- смерть и ужас. Иллюзий ты теперь не испытываешь. Решать - только тебе. 
<br>       Андрей сидел, поникнув. На листы на коленях он уже не смотрел. 
<br>       - Поэтому я предлагаю очень простую вещь. Посмотри на меня! 
<br>       Андрей поднял тоскливое бескровное лицо, и Николай, приблизив свои <br>полыхающие неугомонным янтарным огнём глазища, раздельно и убедительно <br>произнёс: 
<br>       - Всё. Будет. Хорошо. Сейчас мы тихо уезжаем - и ты остаёшься здесь, <br>в нашем времени. Живой, понял? Будем пить пиво, жрать водку, смотреть <br>хорошие фильмы. Стругацких своих почитаешь... Жизнь продолжается! 
<br>       Андрей тяжело вздохнул. 
<br>       - Не надо, Николай. Нельзя. Они - найдут... 
<br>       - А я тебя так спрячу, что ни одна сволочь не найдёт! Понимаешь? Они <br>просто не будут знать, где искать! 
<br>       - От них - не спрячешься... Неужели ты не понял? Они неумолимы, как <br>исторические законы. Да я и не хочу жить в таком будущем... Понимаешь? Не <br>хочу... - Андрей посмотрел Николаю в глаза, и твёрдо добавил: - Я должен <br>быть на своём месте. 
<br>       - Хорошо... Это - слова бойца. Уважаю... - Николай вытащил из-за <br>спины, из-за брючного ремня, "макаров". - Держи. 
<br>       Андрей машинально взял тяжёлый потёртый пистолет. Тот был тёплым, и <br>удобно лёг в ладонь. 
<br>       - Зачем?! 
<br>       - Пригодится. Тогда слушай внимательно. Найди генерала Дудаева - как <br>хочешь, найди - и застрели. Застрели как бешеную собаку, без всяких <br>сожалений. И любого из этого списка - чем больше, тем лучше - тысячи жизней <br>спасёшь. Горбатого и ЕБНа не предлагаю - их тебе не достать... Не решишься <br>стрелять этих тварей - никто тебя не осудит. Их всё равно убьют потом другие <br>люди - правда, слишком поздно. Но в любом случае - волына пригодится. 
<br>       Далее. Главное - ты сам уходи. Пытаться предотвратить, обращаться к <br>чиновникам, военным и комитетчикам - можешь даже не пробовать; тебе никто не <br>поверит и сочтут психом - а когда поверят, будет поздно. Да и слишком много <br>прикушенных. Комитетчикам особенно не верь - они люди подневольные и <br>дисциплинированные, только всё испортишь. Вообще больше в государство не <br>верь, у него впереди тяжёлые времена - рассчитывай только на себя. <br>Государство же тебя сдаст. 
<br>       Запомни: не верь никому; не верь, что как-нибудь всё обойдётся. <br>Человек склонен к самоуспокоению - не забывай об этом. 
<br>       Далее. Когда у чичей начнутся первые намёки на "пробуждение <br>национального самосознания", попытайся уговорить людей уходить. Пока они <br>крови не попробовали. И сам уходи - немедленно - и своих уводи... Всё, игры <br>кончились - теперь только сам за себя!!! 
<br>       Андрей грустно усмехнулся, замотал головой, и сунул пистолет обратно <br>Николаю. 
<br>       - Перестань, Николай. Что за ребячество - с пистолетиком бегать... <br>Там будут пулемёты и танки - куда уж тут с пестиком... Уберёшь одного - <br>придёт другой. Смерть ведь не в оружии - а в людях; и даже не в конкретных <br>людях - а в идеях, которые в головах, в миллионах голов одновременно... Да и <br>сам знаешь - глупость это, стрелять из пистолета в прошлое... 
<br>       - Возьми! Кому говорят - пригодится! 
    <br>   - Стрелять бесполезно. Надо драться за умы людей, - в глазах Андрея <br>сверкнуло неожиданное упрямство. - Я должен объяснить людям, чем всё <br>кончится. Ведь они просто хотят лучшей жизни - и ни за что бы не ввязались, <br>знай, чем оно обернётся. 
<br>       - Вот умный ты человек, Андрей. Зачем глупости тогда говоришь? - <br>Николай печально обнял руль, с сожалением глядя на Андрея. - Ты хочешь людей <br>переделать?! Наивный... Поверь, там некому проповедовать. Ты же не с людьми <br>будешь говорить - а с программой. Со взбесившимся мещанством, прикусившим <br>людей. Представь толпы журденов - притом уверенных, что ты стоишь у них на <br>пути; уверенных, что это ты персонально виноват в том, что они едят щи, а не <br>фуа-гра, и что перед ними, такими возвышенными и благородными дворянами <br>духа, быдло шапки не ломает. Они же уверены, что их персонально ничего <br>плохое не коснётся... Я-то знаю. Сам был - если не таким, то среди таких. <br>Это лечится только кровью; в лучшем случае - чужой кровью... Но стрелять ты <br>не хочешь. Значит - ты обречён. 
<br>       - Может, ты и прав... Но я - должен попытаться. Посмотрим. Есть те, <br>кого не спросили... 
<br>       - А ещё там будет, - продолжал Николай веско, - тьма-тьмущая <br>подонков, взалкавших власти. Ты и не знаешь, что это такое на самом деле - <br>жажда власти! Это же психическое заболевание, патология! Нам, нормальным <br>людям, этого не понять... Властолюбцы ради своего кусочка власти будут <br>убивать, предавать, продавать, приводить врагов, расчленять. Но при этом они <br>будут потрясать красивыми словесами, обещать всем блага и скорое <br>процветание. И им охотно поверят - потому что захотят верить. Это будет <br>литься на людей с экранов, из книг и газет... Это будет очень заманчиво!.. И <br>представь себе: тут появляешься ты, малюсенький и неслышный по сравнению с <br>телеувеличенными - ничего хорошего не обещающий, со своими грустными <br>пророчествами, вставший на пути к такому близкому счастью... 
<br>       - Ничего не пытаться сделать? Тогда лучше пойти и сразу застрелиться. 
<br>       - Застрели Дудаева - и спасайся... - Николай с силой засунул пистолет <br>Андрею за пояс. - Люди испортились, ты им ничем не поможешь. Разве что <br>палачей из жалости постреляешь. 
<br>       - Нет, Николай. Люди - самое ценное, что есть на свете. Можно <br>потерять страну, богатства, нефть, годы - но людей бросать нельзя. С людьми <br>надо терпеливо. Они ведь не все плохие - плохих людей меньшинство; плохие <br>просто вопят и гадят громче, и оттого кажется, что их много. Да люди ведь и <br>раскаяться могут... Главное, людям даже намёка нельзя давать на то, что их <br>бросили или не уважают. В этом большая ошибка наших: нет, чтобы показательно <br>сдувать с людей пылинки и бахвалиться этим на каждом углу, как делают <br>западники - наши устало молчат, мол, дела скажут лучше слов... А людям надо <br>объяснять - постоянно, терпеливо и с уважением - потому что твоих дел могут <br>просто не понять. Так что драка будет за головы людей. За ценности. Своих не <br>бросим! 
<br>       - За головы людей... - Николай скептически вздохнул, и вдруг хлопнул <br>себя по лбу. - Слушай, да что мы тут философию развели?! С чего мы вообще <br>решили, что ты вернёшься домой? 
<br>       - О чём ты? - хмуро спросил Андрей. 
<br>       - Никто же не обещал, что ты вернёшься обратно, в восемьдесят пятый. <br>"Эвакуация" - а куда, не сказано. Ты - парень талантливый. Голова. Вот, <br>наверное, и решили тебя прибрать для будущего - раз всё равно пропадёшь. <br>Спасти. А на экскурсию послали - чтобы сам во всём убедился, чтоб <br>сговорчивым был... 
<br>       - Не знаю... Слишком сложно получается. Думаю, это не так. Не бойся: <br>своих не бросим! 
<br>       Андрей похлопал Николая по плечу. Странное дело: словно это он <br>собирался защитить Николая от беды - а не наоборот. 
<br>       - Чудной ты, Андрей... Может, всё-таки останешься? Пропадёшь... - <br>Николай вставил ключ зажигания. Ожило радио: диктор по-прежнему с <br>наслаждением токовал об экономических успехах. 
<br>       - Нет! Смотри... 
<br>       На размытой дороге появились люди, целая процессия - они шли к <br>ангару. Как толпа, выходящая из кинотеатра. И гаишник в стороне, нетерпеливо <br>помахивающий жезлом в сторону ангара - мол, поторапливайтесь, не <br>задерживайтесь... 
<br>       "Ашёт-джян!" - человек с лицом небритого Фрунзика Мкртчяна тащил <br>набитую чем-то огромную сумку, а рядом, словно в прострации, ничего не слыша <br>и не реагируя, шагал нарядными кроссовками по грязи молодой армянин, <br>упакованный в новенькую кожаную куртку и новенькие джинсы. Он сутулился, как <br>будто мёрз; в его остановившихся карих глазах плескалась чёрная тоска. <br>Следом шла большая семья - азербайджанцы. Потом ещё двое - славянского вида. <br>Потом четверо кавказцев. Грузины? Абхазцы? Потом ещё и ещё. Десятки, сотни <br>людей. И в каждой группе людей был один, который шёл как лунатик, и в глазах <br>которого стояла смертельная тоска - мужчины, женщины, молодые, пожилые... <br>Они подходили к воротам, прощались - кто коротко, кто сердечно - и тот, что <br>с лицом лунатика, заходил туда - а остальные возвращались, настороженно <br>поглядывая на встречных. И гаишник, торопящий жезлом... 
<br>       И всё шли, и шли люди, молча - всё новые и новые. Фильм, который они <br>посмотрели, воистину был великим - заурядное кино не может вызвать такого <br>потрясения у зрителей... 
<br>       В полуопущенное стекло машины постучали. 
<br>       - Андрей Васильевич! - донёсся с улицы знакомый низкий голос. - Вот <br>Вы где спрятались... У нас мало времени! - по ту сторону стекла стоял <br>невысокий пожилой мужчина, пенсионерского вида - седоусый, в стареньком <br>плаще, потёртой шляпе и задымлённых очках. Он приветливо улыбался и <br>показывал часы. На его руке, под часами, уродливо багровел старый ожог. <br>Ветер трепал длинные седые волосы, и было видно под ними, что шея мужчины <br>тоже обожжена. 
<br>       - Видишь, всё не так просто... - Андрей решительно открыл дверцу. - Я <br>должен быть там. Я не хочу такого будущего - и очень многие не захотят. Мы <br>не будем молчать - мы будем защищать наш мир. 
<br>       Пистолет тяжело стукнулся о резиновый коврик. Николай горько покачал <br>головой. 
<br>       Возле ворот уже никого не было, кроме обожжённого мужчины, терпеливо <br>стоящего поодаль. И ещё несколько провожающих, не ушедших сразу - они <br>настороженно стояли группками метрах в двадцати, желая хоть что-то понять <br>или досмотреть всё до конца. 
<br>       - Ну, бывай тогда, - Николай стиснул руку Андрея. - Береги себя! <br>Напиши мне, или позвони. Только обязательно сегодня! 
<br>       Они крепко обнялись на прощание, и Николая защемило до слёз, когда он <br>отпустил этого хорошего парня, такого маленького и совсем несильного, но <br>твёрдо решившего воевать с мельницами. Андрей криво улыбнулся, повернулся и <br>ушёл, не оборачиваясь. Следом за Андреем к ангару пошёл обожжённый человек в <br>шляпе. 
<br>       - Подождите! - крикнул ему Николай. Тот нехотя обернулся. 
<br>       - Объясните же, наконец, что происходит?! 
<br>       Человек тускло сверкнул задымлёнными очками, и было непонятно, <br>смотрит он на Николая, или мимо. Очки, вполне современные и даже модные, <br>выглядели какими-то заношенными и потёртыми, и одна из дужек была аккуратно <br>подклеена полоской скотча. 
<br>       - Ничего не происходит... - равнодушно пожал человек плечами и поднял <br>ворот плаща. - Просто выходной. База откроется в понедельник. 
<br>       После секундного колебания, он беззвучно что-то добавил. Что - <br>Николай не понял: просто человек коротко шевельнул губами, с преувеличенной <br>артикуляцией, резко отвернулся и зашагал. Ворота ангара за ним закрылись. 
<br>       Часы показывали 13:02. 
<br>       Николай ощутил себя обманутым. Его, очевидно, использовали - для <br>какой-то неведомой цели - и теперь цинично выбросили, оставили валяться, как <br>яркий пустой стаканчик от попкорна, на сидении в опустевшем кинозале. Конец <br>фильма... И снова закусило сосущее тоскливое предчувствие, будто сейчас <br>что-то произойдёт. Что-то очень важное - и страшное... 
<br>       Что же обожжённый шепнул?.. Губы вперёд - буква "У". Губы в стороны - <br>"Е"... 
<br>       "Уйдите"?.. 
<br>       "Уходите"?!! 
<br>       Всё вокруг замерло, как перед грозой: затих ветер, замерла трава, <br>застыли люди, как неживые... Мир опустел и вымер, словно кокон, покинутый <br>бабочкой, и стало тихо. Кинозал после последнего сеанса... Только из <br>открытой машины доносился нудный голос: диктор по радио, очень <br>воодушевлённый экономическими перспективами, всё бубнил и бубнил про <br>очередной скачок доллара и цену за баррель. 
<br>       Цена за баррель била все мыслимые рекорды. 
<br>       Почему-то от этого стало невыносимо тоскливо... 
<br>       ...Предчувствие, так часто посещающее обречённых, не обмануло <br>Николая. Важное, необычайно важное - уже происходило. В Баренцевом море, в <br>районе Рыбачьего, пара многоцелевых атомных подлодок "Си-Вулф", наконец, <br>смогла установить надёжный акустический контакт с подводным крейсером <br>проекта 667БДРМ, единственным находящимся на боевом дежурстве ракетоносцем <br>Российской Федерации, о чём немедленно было доложено по спецсвязи. 
<br>       ...В море Лаптевых и в Карском море четыре подлодки "Огайо", каждая <br>несущая полторы сотни усовершенствованных малозаметных крылатых ракет <br>"Томагавк", скрытно вышли к рубежам пуска - диким и голым, давно заброшенным <br>северным прибрежным областям, совершенно, даже на размер фигового листика, <br>не прикрытым радиолокационным полем ПВО. Три с половиной часа подлётного <br>времени до самой дальней цели - и одновременный хирургический удар... 
<br>       ...Остальные "Огайо" - уже в слепых зонах дырявой системы <br>предупреждения о ракетном нападении... 
<br>       ... И десять "противоракет" в Польше. Десять самых обычных ракет сред<br>ней дальности с ядерными зарядами - на расстоянии удара рапиры, ещё <br>ближе, чем при Рейгане - готовые в течение четырёх-пяти минут вынести vкомандные центры... 
<br>       ...А кое-где на местах, тем временем, некие облагодетельствованные <br>людишки ревностно следят, чтобы их подчинённые сегодня не проявили ненужного <br>служебного рвения... 
<br>       ..."Иджисы" уже патрулируют Канадский Арктический архипелаг, в полной <br>готовности защитить человечество от зла, и перехватить уцелевшие единицы <br>ракет, если произойдёт какая-то случайность... 
<br>       ...Свободная пресса - в готовности всё объяснить миру, предоставив <br>шокирующие доказательства русского плана завоевания мира, омерзительного и <br>по-фашистски страшного, упреждённого и сорванного в самый последний момент. 
<br>       С появлением новых высокоточных средств поражения - старые советские <br>нормы гарантированного ответного ущерба, предполагающие выживание нескольких <br>процентов боезарядов после пропущенного первого удара, безнадёжно <br>устарели... Никакой авантюры, надёжный расчёт: быстрыми точечными ударами <br>выбить из рук медведя ядерную дубину, укротить и приступить к решительным <br>переговорам, обеспечив энергетическую безопасность цивилизации, попавшей в <br>трагическую зависимость от варваров. И заодно - выполнить Божественную волю, <br>направив в лоно истинного христианства гигантскую Россию, заблудшую в своём <br>тысячелетнем полуязычестве... 
<br>       Никто потом так и не смог сказать, где этот план "Дефинит Крусейд", <br>математически выверенный до секунды, экологически совершенно безопасный, дал <br>сбой. То ли командир ракетоносца, матёрый осторожный волчище, в последний <br>момент сумел стряхнуть с хвоста охотников... То ли, напротив, пренебрёг <br>долгом, и, наплевав на трибунал и последствия, отомстил за друзей с <br>"Курска", послав назад "подарки". А может, затерялись на бескрайних <br>просторах несколько неучтённых тяжёлых ракет, предусмотрительно припрятанных <br>в рукав и неизвестных никому, кроме небольшого числа особо посвящённых людей <br>- кто знает, возможно всё... Или просто задача оказалась сложнее, чем <br>представлялась авторам плана, переоценившим себя. Но несколько десятков <br>боевых блоков успешно прорвались, вспыхнув рукотворными солнцами над своими <br>целями. Погибли миллионы. В наказание прилетели тысячи блоков. Погибли <br>десятки миллионов... 
<br>       Жестокий и циник скажут - закономерно и по заслугам. Так, кстати, <br>потом и сказали. Просравшего своё - не принято жалеть. Особенно если он, <br>издыхая, посмел запачкать окружающих радиоактивным дымом. 
<br>       Спасти удалось немногих. 
<br>       
<br>       9. 
<br>       Заорала мобила. Николай вынырнул из накатившего оцепенения. Он <br>неохотно, с отвращением ответил: звонил шеф... Шеф нервничал, рвал, метал и <br>грозно матерился, что Николай куда-то пропал. Казалось, его слюни долетают в <br>ухо через радиоэфир. Николай вяло сказал, что по выходным нужно отдыхать - <br>чем он и намерен заняться. Шеф тут же затих, успокоился, и ласковым тоном <br>сообщил Николаю, что у него есть полчаса. Через полчаса он будет на объекте, <br>иначе... Иначе он честно будет получать свои белые десять тысяч - и ни <br>копейкой больше. 
<br>       И тогда Николай его послал - открытым текстом, ясно, далеко - вместе <br>со всеми его конвертиками. И выключил телефон. 
<br>       Уехать с палаткой на недельку на Вуоксу? Чёрт возьми, это было <br>заманчиво... Всех денег всё равно не заработаешь. Забросить удочки, сварить <br>уху, выпить водки, вдосталь послушать, как орут соловьи и гуляет щука... А <br>утром - зачерпнуть желе из ухи, трясущееся на ложке... Набрать с собой книг <br>- вон их нечитанных, не меньше десятка уже на полке стоит, очереди <br>дожидаются... Одичать как следует, зарасти щетиной до глаз... Николай тихо <br>улыбнулся от этой щекочущей и зовущей простоты. Взять - лук, картошку, <br>тушёнку, хлеб, пакетный борщ. Не забыть соль, перец и лаврушку... 
<br>       И тут, как сработавший предохранитель, ложкой дёгтя плеснулась <br>досадная мысль: "Ипотека!" И стало понятно, что Вуокса отменяется. <br>Проклятье!.. Он ещё вовремя успел подписаться - расплатиться за семь <br>оставшихся лет вполне реально. Через год сдадут дом, и будет квартира. А <br>значит - вкалывать... 
<br>       Проклятье. 
<br>       "Что же получается?! У меня есть деньги, много денег. А счастья - <br>нет. И свободы нет. И смысла в жизни - не осталось никакого, кроме <br>зарабатывания этих чёртовых денег... А зачем они - без цели? Зачем они - <br>если тратить их некогда? 
<br>       Душа очерствела незаметно, усохла. Ни восторга любви, ни тепла <br>дружбы, ни любимой работы, ни упоения книгами, ни времени оглядеться, ни <br>будущего, ни детей. Ничего. Чем я тогда от животного отличаюсь?! Звери хоть <br>потомство оставляют... А после меня останется только опустевшее бетонное <br>стойло, подержанная иномарка и гранитная плита - чуть подороже окружающих <br>плит. В стойло после меня поместят новое животное, и оно тоже будет <br>терпеливо и упорно пережёвывать долларовую жвачку, за право обладать <br>стойлом... 
<br><br>       Стойловое животное с деньгами. 
<br>       Никто не пожалеет и не вспомнит. И мне никого не жалко... Душа <br>усохла. Нет больше души. Зато денег - много. 
<br>       Что же получается - в сухом остатке - раз денег прибавилось, а души <br>убавилось? А получается - продал я душу, как ни крути... 
<br>       Да. Я продал душу за доллары. И получил золотую клетку. Золотое <br>стойло. 
    <br>   Будьте же вы прокляты со своим золотом, твари сладкоголосые! Вам <br>нужно золото? Это скверно - хотеть золота, но это ещё полбеды, ведь это ваше <br>личное дело - пролезать ли верблюду в игольное ушко... Беда в другом: вы <br>решили за всех нас, что нам - тоже нужно золото, а не счастье! И вот этого я <br>вам не прощу... 
<br>       Будьте вы прокляты..." 
<br>       ...Может, всё-таки что-то изменится?.. Ведь не зря же это <br>происходило?! Ну же, Андрей!.. Николай с унылой надеждой огляделся по <br>сторонам. Однако ничего не менялось. Ровным счётом ничего. Мир перемолол <br>Андрея. 
    <br>   Надежда угасла, как спичка, оставив в душе только мрак и дымок <br>сожалений о несбывшемся. От судьбы не уйдёшь - исторические законы <br>неумолимы, как ни пытайся их переписать... Он так и остался самим собой - <br>наедине с неотвратимо надвигающимся концом. Наш мир по-прежнему катился <br>своим путём - опустевший и ненужный, как выброшенный пакет из-под чипсов. 
<br>       НИЧЕГО ТАК И НЕ ПРОИЗОШЛО. 
<br>       Просто и прозаично. 
<br>       Николай повернулся на каблуках и обречённо побрёл назад, к машине. 
<br>       "С-сучка", - он с чувством пнул колесо. Колесо задребезжало, и <br>урбокат чуть не опрокинулся. 
<br>       - Всё воюете со своим дьявольским экипажем? 
<br>       Николай обернулся. Сзади стоял неслышно подошедший Виктор Алексеевич, <br>сосед сверху. Он был, как всегда, дьявольски элегантен и импозантен, и <br>напоминал своим строгим плащом с белым шёлковым кашне члена палаты лордов. 
<br>       - Так, ерунда... Электрика, зар-раза такая, что-то барахлит... 
<br>       - Барахлит - потому что барахло, - веско сказал сосед, и покивал <br>благообразной седой гривой. - А вот у проклятых капиталистов Вы бы ездили на <br>нормальном автомобиле. Пять лет гарантии. Час - и Вы в Выборге... 
<br>       - Это в вас говорит консерватизм пожилого человека, - рассеянно мсказал Николай, и с надеждой подёргал провода под капотом. Ему очень не <br>хотелось подниматься в квартиру за тестером. - А мне урбокаты нравятся. <br>Красивая идея. Час - и я в любой точке города. Зачем мне в городе <br>полноценный автомобиль? Ему тесно - пробки, смог, аварии, а средняя скорость <br>всё равно маленькая. Случись что - я на урбокате шишку набью, как максимум. <br>А у них в год народу гибнет от автомобилей как на войне... А вот скоро <br>пустят магистральные платформы для урбокатов, - Николай мечтательно <br>улыбнулся, косясь на соседа вполоборота, - и тогда будет совсем хорошо, хоть <br>в Крым, хоть в Выборг на них езжайте... 
<br>       Тут урбокат вздрогнул, тихо зафырчал, и, наконец, ожил. Вместе с <br>урбокатом в салоне ожил Цой, задумчивой негромкой мудрости которого было <br>тесно на волне "Маяка". 
<br>       - Электротехника - наука о контактах, - удовлетворённо резюмировал <br>Николай, с облегчением захлопывая пластиковый капот. 
<br>       - Пробки... Гибнут как на войне... И Вы в эти россказни верите? - по <br>лицу Виктора Алексеевича змейкой пробежала кривоватая улыбочка. - Да нет у <br>них никаких пробок. Пропаганда всё это дешёвая. И нам тоже - надо было идти <br>по столбовой дороге цивилизации, а не изобретать... гм... велосипед. 
<br>       Николай равнодушно пожал широкими борцовскими плечами. 
<br>       - Не зря же японцы тоже урбокаты стали развивать... 
<br>       Заорала мобила, и он полез в тесный карман джинсов. Сосед с тонкой <br>аристократической усмешкой следил за ничего не понявшим Николаем. 
<br>       Звонил шеф. 
<br>       Шеф, по обыкновению, сухо извинился, что отвлекает. И тут же - просто <br>бальзам на израненную душу Николая! - сообщил, что сегодня никакого пробного <br>пуска не будет, и пусть Николай не переживает, а спокойно встречает свою <br>ненаглядную Алёну с хулиганами. Пускать будут в понедельник. 
<br>       - Спасибо, Андрей Васильевич! - залепетал осчастливленный Николай, <br>пылая лицом как мак. 
<br>       Шеф попрощался. Николай, с облегчением рассмеявшись, довольно <br>посмотрел на телефон, потерявшийся в его обширной ладони. Всё-таки шеф, этот <br>человек-арифмометр, иногда просто поражает своей заботливостью. Ведь занят - <br>как белка в колесе скачет - а нашёл минутку утешить отсутствующего на <br>празднике жизни... 
<br>       - Это ещё неизвестно, в ком из нас говорит старческий консерватизм. <br>Вот убогие чухонцы - делают телефоны в два раза меньше и легче, - грустно <br>покивал серебряной гривой сосед. - А Вы таким гробом (извините, Бога ради) <br>довольствуетесь. Ни цветного дисплея, ни полифонии... - Он вздохнул и с <br>грустью посмотрел на Николая. - Дали Вам убогонькую квартирку в убогонькой <br>кирпично-монолитной многоэтажке, пародия на нормальный кирпичный дом; ездите <br>на убогонькой сикарахе с велосипедными колёсиками - а Вы и рады стараться. <br>Обобрали Вас и облапошили, Николай. - Он снова театрально вздохнул. - Мне <br>даже не за Вас обидно (и уж конечно не за себя!) - мне за ваших детей <br>обидно. Что они увидят в жизни? Кто от их имени распоряжается их <br>богатствами? А как бы мы все жили, если бы не этот никому не нужный <br>октябрьский п-переворот! Если бы не этот дурацкий милитаризм, в который мы <br>сами себя загнали, пугаясь собственного воображения... Кому нужна эта <br>страна, что мы все время боимся каких-то врагов?! Свобода общения, свобода <br>передвижения, свобода предпринимательства - вот что должно двигать людьми. <br>Свобода - как везде в нормальном мире! Надо сбросить догматические шоры - и <br>смотреть на мир как он есть, а не через прицел. И вот результат: у финнов <br>есть "Нокия", они живут среди природы, в уютных частных домах, ездят на <br>комфортабельных автомобилях... Свободные, как ветер, люди; уважают себя и <br>друг друга... И мы были бы такими же, - Виктор Алексеевич начал волноваться, <br>он совершенно растерял свою величавость и настойчиво тыкал в воздух пальцем, <br>холёным и белым. - Финны не тратят чёртовы миллиарды на никому не нужные <br>вооружения, они ведут себя умно, они занимаются обустройством жизни... 
<br>       Николай ещё раз посмотрел на свою потёртую "Электронику-МТ521". 
<br>       - А меня моя "элька" устраивает. Говорить умеет - что ещё нужно от <br>телефона? Я бы хотел добиться в жизни чего-то большего, чем побывать <br>хозяином избушки, или владельцем телефона с цветным дисплеем и полифонией. <br>Жаль на это жизнь тратить. Пусть у них эта самая "Нокия" - зато у нас <br>Гагарин. И работа - я её очень люблю и ни на что не променяю. Работа - это <br>же самый лучший, самый надёжный смысл жизни!.. Вот мы в институте строим <br>Двигатель. С большой буквы "Д". Это же чертовски интересно! Как говорит мой <br>шеф, лишь бы не было войны, а наше дело - растить детей и двигать науку. <br>Разве это не свобода, разве это не счастье - делать что ты хочешь, <br>заниматься любимым делом? А? 
<br>       Николай широко, заразительно улыбнулся. 
<br>       - До свидания, уважаемый Николай, - Виктор Алексеевич печально поджал <br>тонкие губы и картинно заломил седую бровь. Он изысканно вежливо, с <br>подчёркнуто аристократической иронией раскланялся, и направился в булочную. <br>Николай удивлённо посмотрел ему вслед, махнул рукой на прощание и сел в <br>урбокат. Урбокат бесшумно покатился со двора. 
<br>       Виктор Алексеевич мрачно шествовал, философски глядя на окружающий <br>мир. Убогий мир убогой новостройки: типовой двор, громоздкие монолитки, <br>типовой детсад с песочницами, типовой "дом подрастающей шпаны"... Дети, лет <br>пяти-семи, с увлечением гоняющие среди кустов, с пластмассовыми <br>"калашниковыми" наперевес. В нормальной стране, кстати, их родителей <br>давно под суд бы отдали - за то, что дети без присмотра, целыми днями на <br>улице... Да-с. Типовой мир, штампующий типовых винтиков-совков. Типовой <br>кинотеатр через дорогу, типовой универсам, типовая библиотека, типовая <br>поликлиника... Набившие оскомину официозные голубые ёлочки с пошлыми <br>берёзками вперемешку, и убогая гордость ЖЭКа - реденькая рощица настоящих <br>сосен, аж целых пятнадцать штук... 
<br>       - Нет, это не скромность, - пробормотал Виктор Алексеевич с <br>презрительной горечью, - это рабская неопрятность, скотство! Все рабы... 
<br>       По проспекту взад-вперёд носились автобусы, мимо фальшиво помпезных <br>клумб; жались к тротуарам урбокаты - а над всем этим трепыхались дурацкие <br>красные тряпочки, следы первомайского карнавала... И два румяных жлоба, <br>громко и противно хохочущие над двумя бутылками "жигулёвского" - на <br>скамеечке посреди заповедных сосенок... Виктор Алексеевич с отвращением <br>закрыл глаза, и представил совсем другую улицу - золотые огни казино, ряды <br>пальм, мощно ревущие спортивные автомобили, приятные вежливые люди <br>навстречу, обнажённые красотки в витринах, зовущие скоротать вечерок... <br>Небритые частные детективы, пьющие виски из горлышка; отважные террористы, <br>осторожно крадущиеся в ночи... 
    <br>   - Пах-пах-пах! Бандиты бен-Ладена! Вы окружены!!! 
<br>       Виктор Алексеевич вздрогнул, как от настоящих выстрелов, и <br>стремительно обернулся. Мальчишки играли в Афганистан. У него потемнело в <br>глазах от гнева: дети играли в карателей, насилующих чужую страну... Кто из <br>них вырастет, если они уже с детства отравлены?! 
<br>       Он вспомнил гориллоподобного дурака-соседа, и поёжился. Тоже, учёный <br>выискался - ни на йоту интеллигентности... Ничегошеньки не понял, тупица... <br>В который раз Виктор Алексеевич убедился в бесполезности любых попыток <br>донести истину, достучаться до спящего разума этих животных, оболваненных <br>пропагандой. Агрессивно-послушных, не желающих ни правды, ни свободы, ни <br>нормальной жизни. 
<br>       "Холопы..." - размышлял Виктор Алексеевич скорбно. - "Перед кем я <br>мечу бисер?! Взбунтовавшиеся против свободы рабы, тщательно берегущие свою <br>скудную похлёбку, гарантированную холопу, от вольного ветра свободы. Им <br>пригрозили войной - и они покорно боятся, и в экстазе лижут барский сапог, <br>не смея поднять головы. "Лишь бы не было войны..." Бред! Идиотизм! Да кому <br>вы нужны?! Кто с вами воевать собирается?! Постыдились бы так топорно <br>лгать... Это ведь на самом деле вы, ваша страна - подлинные поджигатели <br>войны! Весь мир вынужден защищаться от вас. Растоптали Венгрию, <br>Чехословакию, Афганистан - за их волю к свободе! Весь мир содрогнулся от <br>устроенной вами бойни в Тора-Бора... Какое средневековое изуверство - <br>убивать студентов-талибов, интеллигентных мальчишек, которым от вас ничего <br>не нужно было, кроме свободы... А эти сопляки - играют..." 
<br>       Виктор Алексеевич гневными твёрдыми шагами шёл в булочную, и мысли <br>его привычно стали короткими и решительными, как команды. Он представил, что <br>стал Первым президентом. О, он бы им всем показал! Свободу Прибалтике и <br>Украине, свободу всем губерниям, свободные народы, рынок, экономическое <br>чудо, всеобщее разоружение, Солженицына в каждую школу, Нюрнбергский <br>трибунал... И тогда - было бы процветание и счастье, и памятник с живыми <br>цветами... 
    <br>   Он чуть замедлил шаг: до открытия булочной оставалось ещё пять минут <br>- можно было спокойно домечтать до освобождения Китая и до Объединённой <br>Европейско-Азиатской Конфедерации. Он представлял себе огромный светлый зал, <br>летящую под его сводами "Оду радости" и уважительное рукопожатие <br>американского коллеги. 
       
       Конец

Дмитрий Санин. 2008.
Возврат к странице Прекрасное Далеко.
Источник — «http://krasnaya-zastava.ru/wiki/index.php/%D0%9F%D1%80%D0%B5%D0%BA%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B5_%D0%94%D0%B0%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D0%BE»